4. Знакомство с родителями и не только (1/2)

Утром выспавшаяся Фазилет была более довольна сложившимся раскладом. И так все мужики сволочи. А от богатого, хоть какой-то толк. Хазан умная девушка, она не даст себя в обиду. Да к тому же дочь далеко не так проста как казалось. Вот как охомутала знатного Дон Жуана. Знала, Фазилет знала, что ее спящий лебедь однажды выстрелит. Не даром она такая красавица.

Женщину было не узнать. Хотя как раз-таки наоборот. Наконец-то Фазилет походила на саму себя. Она была шумна, суетлива. Вновь носила сумку на приподнятом запястье и оглядывалась на соседей вздернув нос.

Новости Хазан она предпочла пока держать в тайне.

— После помолвки, Фазилет, после помолвки узнают все. На то она и Помолвка. Гм.

Эдже положили в клинику, которая обслуживала самих Эгеменов. Синан, мастер красного словца, сумел преподнести эти расходы так, что в их необходимости даже не возникло сомнений. Он должен доказать Хазан серьёзность своих намерений. А то ведь его репутация работает против него. Девушка хоть и любила его, но боялась довериться. Этот жест поможет приблизить столь необходимую помолвку, а с ней и примирение с семьей. Гюзиде охотно согласилась помочь с деньгами.

Когда здоровье Эдже было взято под контроль лучших врачей, Хазан нашла время для мыслей о себе. Впервые она так явственно понимала шаг, на который решилась пойти. Ее жизнь превращается в фарс, не иначе. Она выйдет замуж за человека, которого не любит, будет жить в его доме, среди членов его семьи и играть любовь напоказ. И это продлится неизвестно сколько, пока Эгемену не наскучит играть семьянина. Потом она получит развод и… и продолжит жить так же бессмысленно, как жила до сих пор. Так что гори оно все синим пламенем. Но выходя замуж она теряет возможность встретить настоящую любовь… Любовь, Хазан? Какая любовь? Ты явно насмотрелась маминых сериалов. — поспешил вмешаться ее гадкий утёнок. — Нет никакой любви. Вот что случилось с Эдже. Ясин, который с 13 лет клялся в любви красавице Эдже свалил при первой же трудности. Брось. Тебе и вовсе ничего не светит.

Хазан работала в привычной уже нагрузке. Синан был занят Ниль. Вернее он тянул с объяснениями, которые сам себе поставил целью. В итоге он дважды на неделе умудрился пригласить девушку на свидание, но так и не решился что-либо сказать. Ах Синан, благими намерениями дорога в ад вымощена.

В то же время он поменялся к Хазан. Его манеры в отношении девушки приобрели смелость, стали демонстративны. Синан вёл себя как кавалер и как мог ухаживал. Он все время улыбался и бросал ей заговорщические взгляды. Хазан он напоминал школьника. Она с твёрдым спокойствием принимала его ухаживания. Фитнес- центр кипел от сплетен. Но ни Синан ни Хазан ничего не говорили.

Бетюль приставала с расспросами. Хазан пришлось рассказать, что Эгемен сделал предложение. Разумеется раскрывать авантюру с женитьбой она не стала. Тем более что одним концом эта история вела к тайне Эдже.

Наступил день знакомства. Все нутро Хазан протестовало. Она еле проснулась и долго не могла заставить себя встать с постели.

— Хазан! Хазан! — ворчливо заверещала Фазилет заглядывая в комнату и обнаруживая дочь еще в кровати. — Вставай немедленно. Надо готовится. Что у тебя за вид. Волосы, лицо — все нужно привести в порядок. У тебя хоть наряд готов?

— Ммм мама, Бог с ним. Разберусь — зевнув в кулачок простонала Хазан.

— Что значит разберусь? Дочь, тебе скоро идти, не говори, что тебе нечего надеть? С этими словами мать бросилась к шкафу Хазан. Раскрыв его и увидев бело-серо-черные «мешки», она ойкая взяла в осаду шкаф Эдже. У Эдже должны быть неплохие вещи. Ниль периодически избавлялась от одежды, зачищая гардероб для обновок. Фазилет все забирала, почему-то обещая раздать это бедным в ее квартале. Но так как комплекция и рост у Ниль с Эдже были приблизительно равны, вся ее одежда как литая садилась на фигурку младшей дочери и потому находила последнее пристанище в ее шкафу.

Фазилет перебрала несколько платьиц и выудив одно положила на кровать возле приставшей Хазан. Хазан не спорила и даже не пыталась взглянуть на альтернативу. Мать достала темно-коричневые туфли и клатч в тон к платью.

Приняв душ, Хазан его наконец натянула. Фазилет не даром выбрала нежно-кремовый крепдешин. Материал легко струился вокруг ее груди и бёдер, ниспадая до колен. Открытый верх полукругом обнажал красивые плечи и ключицы.

Фазилет заставила дочь распустить волосы. Та с непривычки нервничала от их бесконтрольного поползновения на лицо. Не долго думая она достала из ящика Эдже белый ободок с лентами. Надев его она собрала часть волос лентой.

Фазилет любуясь на дочь стала шевелить губами, произнося молитву и дуть ей в лицо. Самая настоящая невеста — нежная и невинная — думала она.

Макияжем Хазан занялась сама. Легонько скользнув по лицу бронзовой пудрой, придав выразительность глазам тонким штрихом карандаша и одним мазком туши и нанеся едва заметный блеск на губы, Хазан решила остановиться. Затем она нырнула в лодочки, каблуки которых так эффектно приподнимали ее рельефные икры. Сделав пару шагов Хазан остановилась. Придется сесть в такси.

Тут зазвонил ее телефон.

— Знаю, мы не договаривались, но все же будет лучше, если я заеду за тобой и мы поедем вместе.

Внезапная забота Синана оказалась кстати. Не придётся возиться с такси и есть лишний повод отказать матери, которая как могла намекала, что хочет ее сопровождать.

Синан был сам не свой. Мысли о предстоящем объяснении с отцом нервировали. Его план поехать в особняк и ждать там приезда Хазан претил ему. Лучше привезти ее вместе с собой и тем самым отвлечь внимание домочадцев от своей персоны.

Появление возле домишки Хазан красного спортивного ауди последней марки, на пару с женственным двойником Хазан, вышедшим из дверей привлекли не мало соседских глаз.

Нервозность Синана не давала ему вдоволь насладиться красотой Хазан. Он быстро улыбнулся и нагнувшись, открыл изнутри девушке дверь.

В особняке накрыли стол. Судя по скатерти и приборам даже прислуга догадывалась, что будет «кто-то важный».

Всю организацию вечера госпожа Гюзиде взяла на себя. Кроме нее о том, что ждут Синана с Хазан знал только Хазым. Гюзиде рассказала брату о своём визите в фитнес-центр, рассказала о Хазан, о там какое благоприятное впечатление произвела на нее эта девушка и искренне выражала надежду, что именно такая женщина будет способна укротить дикий нрав Синана. Она благотворно повлияет на него. Девушка воспитанная и во многом более зрелая чем его сын. Хазым был склонен доверять мнению старшей сестры, особенно в подобных делах. Кроме того, Хазан была первая девушка, которую сын пожелал привести домой. А это что-то, да значит. Не считая конечно Ниль. Но Ниль — другое дело. Она с детства была вхожа в их семью, так как являлась дочерью его друга. Дети вместе росли. Ах, Ниль. Хазым с досадой потирал лоб. Он отчётливо понимал, что ничего хорошего из этих отношений уже не выйдет. У девушки взрывной, неустойчивый характер, ее гнев порой неуправляем. Синан сделает ее несчастной, а она не сможет его изменить. Но как разорвать де-юре то, чего де-факто давно уже нет? Да, сложнее всего будет обнулять то, чего не было и нет.

— Папа, у нас гости! — послышался голос Селин, которая не дожидаясь доклада прислуги кричала в окна мастерской.

Хазым поспешил навстречу новоприбывшим. Войдя в салон особняка, он застал Синана сидящим на диване и потупившим взор и рядом Хазан, разглядвающей обстановку. Заметив его, дети встали. Ясемин вздернула бровь и заулыбалась. Хазан не понимала, что заставило ее подняться, не дожидаясь представления. Может это противоречит европейскому этикету — женщина не встаёт, но для нее было естественным встать перед главой семьи. Хазым, чтобы не оставить ее ждать на ногах сам подошел протягивая руку для приветствия. Общение некоторое время продолжалось в салоне. Потом все перешли в столовую и сели за накрытый по случаю стол. Хазым ни разу не обратился к Синану, но сердце его оттаивало. И чем больше он общался с Хазан, тем легче становилось у него на душе. Хазым был из тех людей, кто сделал себя сам — selfmade man. Люди, так сказать, из народа были ему близки. Особенно ему были приятны те из них, кто впитал все самое лучшее из алатурка, сумел получить образование и всегда работал над собой.

Его взгляд посветлел, мышцы лица расслабились. Гюзиде, довольная своей находкой, с удовольствием следила за развитием вечера. У нее были свои женские замечания к Хазан, но всему можно со временем научиться, думала она. И она была уверена, что Хазан легко освоит правила бонтона, как только станет частью семьи Эгемен.

Замечая перемену в отце, Синан тоже осмелел, стал более разговорчив, много шутил с Селин.

Гекхан все ещё задерживался на фирме.