Глава 1 (1/1)

Он нисколько не был похож на сказочную русалку. Прежде всего, это был мужчина. Не слишком молодой к тому же — лет тридцать, может быть, тридцать пять. Тёмные курчавые волосы мерно колыхались вместе с движением воды. Левую половину лица украшали тонкие линии шрамов. Хвоста не было. Были две вполне обычные мужские ноги с самым легчайшим намёком на перепонки между пальцами. На руках перепонок не было. Зато были когти. Короткие, серебряные, вовсе не казавшиеся грозным оружием. Самым нечеловеческим во внешности был гребень, сходный внешне с гребнем морского конька. Он тоже был серебристым. Время от времени он складывался: шипы прижимались к позвоночнику, тонкая кожа складывалась вокруг них и меняла цвет на телесный. Но всё же, в общем и целом его можно было назвать красивым по человеческим меркам. Сильное, тренированное тело, широкие плечи, литые мышцы. Из одежды только короткие чёрные плавки, очерчивающие весьма впечатляющее достоинство. Самым удивительным было то, что этот человек, казалось, не нуждался в воздухе. Ни маски, ни трубки. Сейчас он просто сидел. Сидел посреди огромного, во всю стену, аквариума. Скрестив по-турецки ноги и положив свои когтистые руки на колени. Казалось, он дремал. Но лишь стоило посетителю подойти ближе к стеклу, как он оказывался одарён весьма надменным взглядом ярко-голубых глаз. Так мог бы смотреть король на своих подданных в какой-нибудь монархической стране. И посетитель испытывал желание поклониться этому странному существу. Может быть, извиниться за беспокойство. Но мужчина снова опускал веки, и выдохнувшие посетители могли вернуться к разглядыванию русала. Который, безусловно, был искусной подделкой. Заманухой хитрых владельцев старого океанариума, который сам по себе давно стал неинтересен пресытившейся развлечениями толпе. А вот на чудо, пусть и поддельное, охотно шли. И даже не жаловались на несколько завышенную цену билета. Впрочем, сегодняшние гости могли бы и разочароваться: морской человек почти весь день дремал и недовольно оглядывал тех, кто тревожил его покой. Но всё же манил к себе чем-то неведомым и большим, чем простая красота. Последняя девушка, уходя, оставила на непробиваемом стекле след маленькой ладони. И ушла, не видя, как русал медленно обводит этот след серебряным когтем. Не видя, с каким облегчением и какой тоской смотрит он ей вослед.***Выныривать всегда было тяжело. Физически — безусловно: тело вмиг становилось неподъёмным и в то же время противно мягким. Так и казалось, что плоть вот-вот стечёт с костей. Или что кости сломаются под её тяжестью. Но и морально тоже. В воде он позволял себе обмануться, забыться. На суше приходилось вспоминать, кто он такой. Ему неизменно и жестоко об этом напоминали.Длинный шокер ткнулся в поясницу справа от гребня, у самого его основания. Русал пронзительно вскрикнул, выгибаясь, дёргаясь, царапая и без того уже исцарапанный пол душной сырой каморки. И замер на четвереньках, тяжело дыша. Дышать лёгкими тоже было тяжело. Их всегда жгло как в первый раз. Постепенно, это ощущение, конечно, сходило на нет. Но сейчас было больно. И физически. И морально. Русал поднял взгляд:— За что?..— За то, что не работаешь, — мужчина в форме охранника с ухмылкой ткнул его в бок ногой. Едва не попав по жабрам. — Люди приходят не на статую в банке смотреть. Они не захотят прийти ещё раз. А значит, не принесут нам деньги. На что, ты думаешь, мы тебя кормим, а?Русал поджал губы. Он знал, что это ложь: дар, полученный людьми вместе с ним, был велик с точки зрения этих жадных до денег существ. Но не стал возражать. Шокер свисал с пояса, его конец был очень близок к его телу и ощущался горячим камнем. Русал сжался, со страхом глядя на инструмент. Охранник улыбнулся ещё шире:— Не любишь эту палку, да, рыба? Любишь рыбу? Получай!Рыбина прилетела ему едва не в лицо. Тощая, костлявая селёдка. Мёртвая, задохнувшаяся в железном ведре. Русал медленно поднялся на колени, разглядывая жалкую подачку.— Но мне пора есть мясо.— Что? — охранник издевательски изобразил возмущение, размахивая руками. — Ты не работаешь и ещё требуешь мяса? Ты не обнаглел, зубастый? Может, хочешь ещё палки?— Но вы же знаете. Если я не буду есть жареное мясо, я заболею и не смогу работать вообще.Тихий, униженный шёпот. Дрожь тела в ожидании новой боли. И кусок практически падали, норовящий выскользнуть из пальцев. Охранник, кажется, и правда вознамерился ударить русала ещё раз. Но был остановлен старшим напарником.— Уймись. Что скажут посетители, увидев на его теле следы? Что мы мучаем сотрудников. Они ведь не знают.— Да, верно, — недовольно буркнул охранник и издевательски улыбнулся русалу. — Это тело должно иметь товарный вид. Иначе не сможем продать.Охранник ушёл, что-то противно насвистывая. Старший же наклонился к русалу.— Твоя рыба в ведре, Джон. Ну, не бойся. Я тебя бил хоть раз? Вот и не трясись. Ешь. Завтра придут дети. Ты ведь любишь детей. Повесели их, покажи себя как следует. И я сам принесу тебе мясо на ужин.Он медленно погладил русала по волосам. Нагнулся и застегнул на лодыжке браслет. Дождался, пока ведро опустеет наполовину. И, закрыв решётчатые двери, ушёл вслед за другим напарником. Селёдка, наполовину съеденная, полетела обратно в ведро. Конечно, чуть позже голод заставит его доесть мертвечину. Но сейчас он лишь сжался, подтянув колени и закрыв лицо руками. Гребень на спине обвис мокрой тряпкой. Джон. Он ненавидел это имя почти так же, как и тех, кому принадлежал. Но он не смел выразить свою ненависть больше, чем взглядом. Он помнил. Браслет на ноге, казалось, жёг кожу.***Тот город был прекрасен. Великолепную сеть пещер украшали бесчисленные драгоценные жилы, пролегающие в горной породе. Их находили, но почти никогда не выламывали из них кусков. Их отчищали, отмывали, шлифовали прямо в стенах, создавая прекрасный узор, который ни одним земным или подводным мастером не мог быть повторён. Цветные живые полипы распускались вокруг тонких колонн, вделанных так искусно, что казались частью древних стен. Прозрачные стены из драгоценного мерита* открывали вид на бескрайние просторы чистого, незамутнённого винтами человеческих машин океана. Они же защищали и бесчисленные подводные сады, в которых среди кораллов произрастали самые удивительные растения, большинство из которых были людям вовсе неизвестны.Никогда нога человека не ступала в этот прекрасный город, носящий столь причудливое название, что его трудно было произнести на воздухе, не используя жестов, пузырей и струй воды, протекающих сквозь нежные складки жабер. Высокие, острые скалы, гроза мореходов во все времена, словно дозорные башни, возвышались вокруг, скрывая город русалок от недобрых глаз, защищая от алчных гостей с побережья. Бушевавшие среди скал волны не оставляли шансов ни одному человеческому судну. Поднимавший их ветер зверем метался меж скал, завывая и грозя гибелью любому, кто осмелился бы подойти слишком близко к могучей крепости древнего народа. Но так было лишь до недавнего времени. Перед безжалостными машинами порой бессильна и сама природа.Первыми гостями с суши были одинокие водолазы-любители. Русалки с умилением разглядывали гибкие костюмы — жалкое подобие чешуи, нелепые огромные ласты и баллоны с кислородной смесью. Зацепись неловко за какой-нибудь выступ — и смерть. С водолазами любили играть, особенно молодые. Легонько пугали, играли в прятки среди внешних колонн. Временами, если были довольны удачной игрой, награждали какой-нибудь драгоценной мелочью — горсткой ли жемчуга, парой золотых монет с погибших в этих водах кораблей. Особенно забавно было подкинуть этим нелепым созданиям какую-нибудь деталь разбившихся здесь крылатых машин. Люди сразу поднимали панику и разводили суету, словно стайка глупых мальков, ещё не доевших породившую их икру. Русалки весело смеялись и поднимали небольшие бури, мягко вынуждая чужаков уплыть с добычей подальше. Бывали случаи, когда русалки брали в плен водолазов или выживших в кораблекрушениях. Их держали как занятных питомцев и глупых шутов при дворе. Кормили, заботились, слушали истории о мире людей. Но никогда не отпускали домой. Случалось, что такие люди спокойно доживали до старости и тихо умирали, вызывая печаль у своих подводных хозяев. Но чаще сходили с ума и превращались в зверей, беспокойных и неуправляемых. Им дарили милосердную и быструю смерть. В то время люди ещё не стали проблемой.Проблемы начались с появлением скоростных подводных машин. Устойчивые к пробоинам, они стремительно преодолевали защиту и оказывались в первом внутреннем кольце. Уже оттуда было довольно трудно выдворить людей прежде, чем они что-то успевали разглядеть. Русалки не были столь кровожадными существами, чтобы убивать их всех вместе с машинами. И потому на сушу стали уходить живые свидетели, видевшие богатство подводного города. Они приводили с собой других, тех, кто даже ценой жизни желал заполучить эти сокровища. Русалкам впервые за многие века пришлось убивать не ради пищи. Воды вокруг скал окрасились кровью.Первые годы Кровавых Вод удача была на стороне древнего народа. Корабли тонули, люди задыхались, захлёбывались, сходили с ума от воинственных песен русалок и погибали в их когтях. Но проклятый Прогресс, это чудовище, которое породили люди, помог им создать новые машины. И город оказался под угрозой. Всё шло к тому, что люди разнесут его в клочья и будут, словно морские птицы, годами растаскивать выпавшие из стен драгоценные камни, чудесные жемчужные украшения и обломки садовых кораллов. И тогда Владыка призвал к себе посланца людей.Посланцы были очень горды собой. Они явились в Янтарный Дворец Владыки в количестве двадцати человек, ещё тридцать оставили снаружи. Они были одеты в настоящую подводную броню, тонкую и гибкую, но по прочности не уступавшую чешуе русалок. Они были вооружены подводными звуковыми пушками и электрическими гранатами, которыми могли убить и себя в том числе. Но русалки уже знали: эти безумные создания готовы на всё в неразумной жажде сокровищ и завоеваний. И всё же вся эта броня, всё это оружие говорило лишь об одном: люди боялись. Боялись стать лишь кровавой пеной меж чёрных русалочьих скал. Русалки смотрели на них с большим презрением. Когда-нибудь люди погубят себя. Русалки останутся жить. Но для этого, увы, нужно выжить сейчас. Нужно пойти на сделку с этими гордыми царьками природы.— Повторюсь: если мы не вернёмся, у вас будут проблемы.Старший человек нервничал, дёргался, сжимал своё оружие и облизывался. Владыка фыркнул, послав в потолочные зеркала порцию пузырей. Он специально выбрал подводный зал. Русалки могли жить и над водой. Но именно здесь было очевидно, кто настоящий хозяин мира. Люди были в невыгодном положении для торга. И скрывали свой страх за наглостью.— Ты оскорбляешь нас, сухопутный. Ты ставишь нас вровень со своими сородичами. Только вы способны пригласить посланника и коварно его убить. Коварство — ваше лицо.— Можно подумать, ваше пение не коварно, — буркнул один из охраны. Вожак людей злобно на него шикнул.— Вы нас вынудили использовать его во зло. Прежде оно дарило вам лишь блаженство. Мы выводили ваших сородичей из отчаяния, когда они уже не надеялись поймать попутный ветер. Мы гасили их страх, когда они в панике и ужасе могли погубить себя в шторм. Если они умирали, то с улыбкой, тихо засыпали и не мучились, когда их лёгкие заполняла вода, а тела разрывала и давила сила планеты.Люди нервно начали переглядываться. Кое-кто даже попятился к выходу. Вожак остался стоять.— Но...— Тихо! — глаза Владыки сверкнули как две глубоководные рыбы. Вода в зале содрогнулась. Русалки стали брезгливо шипеть и фыркать: вода вокруг ног одного из людей окрасилась жёлтым и стала вонять. Его быстро вывели наружу, а воду очистили.— Сначала, человек, ты выслушаешь меня. Да, в том наша ошибка. Мы стали для вас богами. После великих потрясений, когда суша раскололась и перемешалась, мы вышли на берег, чтобы вас обучить. Мы принесли вам пищу, которая помогла развиться вашим мозгам. Мы научили вас обработке металлов. Мы подарили вам связную речь и наши гены, позволив обрести часть нашей силы и красоты. Первые люди с уважением относились к нам. Они взамен дали нам мясо земных животных, послужившее хорошей и не в пример более жирной пищей, чем любые из наших рыб. Они приносили нам сок растений и отдавали в обучение своих детей. Дети рождались в воде и сразу могли плыть.— Потом, когда ваша раса уже не напоминала страшных лысых обезьян, мы начали с вами торговать. Мы жили в мире и гармонии. Мы не учли лишь того, что множитесь вы слишком быстро. Ваши самки способны до конца сберегать и кормить плод внутри себя, уже через месяц после родов они способны снова зачать. Вас стало много. Вы стали нас грабить. Вы стали воровать то, что раньше покупали. Но даже тогда мы на вас не напали. Мы ушли в свои города, мы остались лишь с теми племенами людей, что помнят наши дары.Взгляд бездонных зелёных глаз Владыки будто пригвоздил людей к плитам пола из яшмы.— А теперь вы являетесь и говорите, что это мы агрессивны и коварны. Вы приставили своё оружие к нашим жабрам и говорите, что это мы здесь зло. Что же. Планета однажды рассудит нас. Быть может, богами мы не станем уже, но вы заплатите по всем счетам. Мы не убьём вас. Но мы говорим вам: берите наш дар и уходите навсегда. Мы устали от вашей дурацкой войны. Мы ценим своих сородичей в отличие от вас.— Что же за дар предлагаете вы? — человек, несколько минут молчавший, наконец, пришёл в себя.— Я знаю вашу науку. Вы стремитесь узнать мир, думая, что так его покоряете. Вы хотите и нас познать. Хорошо. С вами пойдёт мой первый сын. Он расскажет вам всё, кроме наших самых сокровенных тайн, от которых вам пользы не будет. Он покажет вам своё тело и даст вам знания.Один из русалов вышел вперёд. Он преклонил колени перед Владыкой и послал в его сторону руками волну, полную серебристых пузырей. Затем встал перед людьми. Солдаты вновь попятились, но вернулись по приказу вожака.— Он сможет жить среди нас?— Да, — ещё двое русалов принесли два меритовых сундука. Жемчуг, золото, драгоценные камни сияли в свете подводных светочей. — Вы получаете вместе с ним то, что ваша раса любит. Это позволит вам его содержать, не тратя ваши богатства. Но берегитесь. Если узнаем мы, что он гибнет в ваших руках, что вы его погубили, на сушу обрушится гнев всех городов, ярость Семи Морей. Мы зальём берега вашей кровью и уничтожим ваши машины.Казалось, люди уже его не слушали. Блеск сокровищ ослепил этих алчных существ. Они подошли к сыну Владыки, окружили его как пленника. Он глядел на них с презрением.— Как же зовут его? — всё-таки спросил вожак, когда они уже собрались уплывать.— Наши имена сложны для вас, вы не сможете его произнести. Для вас он будет Джоном.Джон раздражённо фыркнул. Но он не стал спорить со своим отцом. И уплыл вместе с людьми. Он ещё не знал, что коварство и жестокость этой расы вовсе не знает никаких границ.