2 (1/1)
Около полуночи я погрузил тело своего друга в машину. Пытаясь сфокусировать свое зрение, я плавно сел за руль авто. Так, давай, Клифф, тебе не в первой вести машину под градусом. Я медленно жал на газ. Машина, скрежеща шинами, двинулась по асфальту. Так, уже хорошо. Я медленно поворачивал руль. Вот мы уже стали выезжать на дорогу, как вдруг под освещением фар выскочила знакомая тень.—?Какого черта ты делаешь? —?такая выходка вывела меня из себя.—?Довезешь? —?она оперлась руками о дверь машины.—?Дружки твои довезут.—?То есть у этого обрюзгшего тела ты на побегушках, а мою просьбу выполнить не хочешь, хотя у тебя передо мной должок.—?Какой нахрен должок?—?Ты забыл, что сделал с нашим братом?—?Его никто не заставлял лезть.—?Клифф, я вижу, что ты другой. Не такой, как твой самодовольный друг, и все его друзья-актеры.—?Вот только не надо меня жизни учить. Тебе хоть 18 исполнилось?—?Исполнилось. —?она закусила нижнюю губу, пристально смотря своими большими глазами.Я недовольно вздохнул, но разрешил ей сесть в машину.—?Отлично, братья, сюда. —?она окрикнула двух худощавых парней на краю дороги.—?Так, ты не сказала, что с прицепом.—?Они не помешают.—?Куда я их садить буду?—?Твой друг занял слишком много места. Подвинется.—?Если он сможет.—?Че кого. —?на заднем сидении появилось две кучерявых головы со впалыми лицами и красными кругами под глазами.—?Господи, вы в своем шалаше вообще едите?—?Зато он за двоих ест. —?один из них указал на ворчащего в сне Рика.—?Братья, это Клифф. Клифф, познакомься, это Солнце и Малой.—?Нам приятно. —?в зеркале заднего вида показалось довольное лицо желтоватого цвета.Мы ехали по еле освещенной дороге в сторону их лачуг. Чем ближе мы приближались к ферме, тем менее людно становилось. Я услышал звук отлетающих камней под резиной. Это был знак, что мы приближаемся к ?первозданной природе?. Фары осветили деревянные дома. Я отключил мотор, воцарилась гробовая тишина. Ее прерывал только лай собак. Я смотрел на людей, которые скапливались на верандах. Это были тяжелые одряхлевшие тела матерей, покрытые клетчатыми старыми рубашками, за их широкими ногами прятались непричесанные дети. Не знаю, сколько еще людей смотрели в окна из своих домов.—?Ну вот, кажется, приехали. —?я прервал гробовую тишину.Она долго всматривалась в своих соседей, резко сорвалась с места, дотронулась горячими губами до моей щеки и выбежала на улицу. Двое ее дружков помахали мне вслед, забежав на одну из веранд. Я ловил на себе еще один пристальный взгляд. Худощавый небритый парень с копной вьющихся волос вонзал в меня свой взгляд. Его голубая рубашка разлеталась по ветру, отчего был виден костлявый торс, покрытый шрамами. Уезжать мне пришлось под его пристальным наблюдением.***—?Так, друг, выходим. —?я придерживал шатающегося Рика по тропинке до его дома.—?Да не надо меня держать. Я и сам могу дойти.—?Ты языком еле ворочаешь, не то, что ногами.Я положил Рика на диван в гостиной. Он сразу же бросил свою голову на подушку, тяжело дыша.—?Спасибо, Клифф, если бы не ты, я бы так и остался торчать в той помойке рядом с этими чертовыми хиппи.—?Как же я тебя брошу, друг.—?Вот поэтому ты?— мой друг. —?он произнес это хриплым голос, смотря на меня своими мутными глазами.—?Ладно, отсыпайся. Утром я за тобой заеду.Я вышел на тихую улицу. Вся дорога была освещена. Во дворах благоухали нежные пионы. Белоснежные дома были ограждены высокими заборами с домофонами. А за этой оградой жил сам Полански. Неужели тем ребятам действительно нравится осознанно лишать себя всего? Я понимаю, что они не могут позволить себе прислугу и бассейн на заднем дворе. Но ведь уютный домик недалеко от леса с центральным отоплением и горячей водой тоже неплохо. Я же ведь живу.