Фанатик (1/1)

Элиас сидел в окружении свечей и тихо нашептывал очередное заклинание себе под нос. Он монотонно покачивался взад-вперед с закрытыми глазами, касаясь до страницы книги рукой, что открыта перед ним каждую ночь, но каждый раз на уже новой странице. Памела один раз увидела этого фанатика за любимым делом. Одного раза ей хватило вполне. И ей повезло, что она осталась жива после этого.Он помнит все, будто это было вчера. Это было первым в его жизни своеобразным ?чудом?. Тогда он поверил, что он действительно способен на то, о чем мечтает каждый человек, кто хоть однажды испытал горькое чувство утраты.Он помнит, как достал холодное после ледяного озера тело сына. Помнит, какое оно было посиневшее. И хотя он не участвовал в воспитании сына, да и с женой не жил, но следил за ними. Стоило ему увидеть, каким родился его собственный сын, так он быстро собрал вещи и ушел, оставляя жену в непростой ситуации совершенно одну. У них не было никого, кроме друг друга. И каждый пошел своим путем. Лишь со временем он осознал, какую ошибку он допустил. Как ни крути, Джейсон?— его плоть и кровь. Что-то внутри болезненно сжималось в груди каждый раз, когда он тайком смотрел на то, как другие дети издеваются над его ребенком. Сначала он презирал его. Сам был еще мальчишкой. Но со временем все стало иначе. Элиас желал защищать сына. Желал однажды заступиться. Но, что если это не пойдет на пользу сыну? Ведь тогда он не поймет жизнь и не научится выживать самостоятельно. В этом мире каждый сам за себя. А он, парень, должен научиться этому. Кровь из носу, но должен. И тем более дать сдачу обидчику. Каким бы ущербным он ни был в глазах жестоких детей, он обязан. Поэтому он держался в стороне. Конечно же, потом он винил себя за это, как только до него дошла новость о том, что Джейсон утонул в озере. Сына уже не вернуть. Но если поверить писаниям из источника темных сил, то можно начать все сначала. Элиас в ту же ночь убил девочку-иностранку. Он ни раз видел, как группа из иностранных детей приезжает в соседний лагерь, неподалеку от места, где он жил один. Обычно эти дети летят сюда без родителей. Они летят с человеком, организовавшим это мероприятие. Этот человек ответственный за всю группу. Родители лишь провожают и встречают детей в аэропорту. Соответственно, вся вина будет на нем, если что-то случится. Он и будет главным подозреваемым в любом преступлении, совершенным с этими детьми. Полиция здесь ?никакая?, как он уже выяснил, когда до него дошел слух, что они пытались искать тело Джейсона. Это играло Элиасу на руку. Он ведь знал, что в каждой группе есть тот, кто обязательно нарушит установленные вожатым правила. Эта девочка хотела сделать фотографии здешнего лесного пейзажа для бабушки. Тогда-то Элиас и отнял ее жизнь. Она и стала новым телом для его сына. Он не сильно огорчился, что теперь вместо беззащитного сына у него не менее беззащитная дочь. Во всяком случае, эта беззащитность теперь будет оправдана по половому признаку. С Памелой все было гораздо проще. Он темным заговором лишь навел на нее помутнение рассудка. И все, что он ей говорил, закреплялось в ее памяти, как истина в последней инстанции. Она воспринимала всю информацию за действительность. Хотя одно и не изменилось. Женщина так и осталась ?не в себе?. Памела существовала так, будто у нее дочь всю ее жизнь, хотя все равно было чувство утраты, которое она никак не могла объяснить. Некоторые неприятные осадки так и остались в ее душе, периодически напоминая о себе. Но теперь они были не более, чем просто ?ложные? ощущения.Элиас чувствовал над ними власть. Чувство этой власти пьянило, а преданность темным силам извращала его душу. Он понимал, что он волен делать с ним все, что пожелает. Поэтому он не сдерживался и срывался на них. Вседозволенность превратила его в монстра в человеческой плоти.Сейчас он думал лишь о том, как найти ту, кто виновна за случившееся. Эбигейл Джарвис. Она начала все это. Эта шлюха не досмотрела за его сыном. Пошла внаглую трахаться с тем, кто сейчас впервые получил значок шерифа по достижению ?профессиональной зрелости?, так сказать. И разве это справедливо? Это, мать его, справедливо?Ненависть так и кипела в его душе с тех пор, как потомство этой стервы начало приезжать сюда на отдых. Каждый чертов уикенд. Каждое чертово лето. Он внушал своей девочке, что они?— плохие. Она не имеет права говорить с ними. Особенно это распространялось на младшего семьи Джарвис. Ведь однажды этот маленький ублюдок вырастит и проявит то, что называется ?гены?. Эта сучка Эбигейл наверняка щедро наградила своих потомков таким ярко выраженным геном. Он был уверен в этом и не ставил под сомнения ни на минуту.Открывая глаза, темноволосый мужчина наконец выдохнул с облегчением. Он закрыл книгу и убрал ее. Как и обычно, для нее есть специальное место. В самодельном чулане, который он делал три дня и три ночи практически без отдыха и сна. На нем всегда был замок. Никто не имел права вскрывать его. Хотя ключ всегда был на виду. Будто бы он ждал момента проявить очередное телесное надругательство над кем-то из своих домочадцев.—?Джарвис,?— прошипел он злобно, доставая из кармана плаща фотокарточку, где молодая и красивая Эбигейл широко улыбалась во весь рот.Его невероятно злил этот жизнерадостный взгляд. Она не заслуживает жить в этом мире…—?Входи.Наконец дверь открывается. Тот быстро спрятал фотокарточку обратно в пальто.—?Подойди.Встав с колен и выпрямившись во весь рост, он повернулся и посмотрел на девочку. Та медленно шла к нему, скромно сложив руки вместе. И с опущенной головой, как и обычно.—?На колени.Она послушно опустилась.—?Где ты была вчера? Почему я был вынужден искать тебя по всему лесу, девочка?—?Я просто гуляла, папа.—?Просто гуляла? Ты думаешь идиота из меня сделать?У него буквально накипело. Тяжелая ладонь тут же вздымается и отзывается болезненным ударом. Пощечина оставила сильное и неприятное жжение прямо на нежной коже детской щеки.—?Что я говорил, маленькая шлюха?!Девочка прижимает больное место ладонью и смотрит в пол, едва сдерживая слезы.—?Папа, я не виновата. Он сам нашел меня. Я даже не говорила с ним.—?И если только, мать твою, попробуешь, то я вырву тебе матку собственными руками. Ты меня услышала? Услышала?!Элиас схватил девочку за лямки сарафана и начал трясти, как грушу для битья. Натягивал так сильно, отрывая бедняжку от пола, что еще немного и тот просто порвется на ней, причиняя очередную новую боль и без того измученному от побоев телу. Джессика безутешно рыдала перед своим тираном-отцом, но это его не останавливало.—?Запомни. Раз и навсегда, девочка. Тело женщины?— это храм Господа Бога. Не для того я душу Дьяволу продал, чтобы каждый мог заходить в священное место.С этими словами он отпускает ее. Упав на пол с грохотом, девочка заливается слезами по новой.—?Уйди с глаз долой, жалкое создание,?— прошипел он.Кое-как поднявшись, Джессика обняла себя руками и поспешила уйти, закрывая за собой дверь. Мама тут не утешение. Она не реагирует на ее слезы. Ведь то, что делает отец с ней?— это в норме вещей по ее понятиям. Воспитывает значит. В очередной раз оставшись без необходимого ей утешения, Джессика закрылась у себя в комнате и прорыдала весь остаток вечера и половину ночи.