— 2. Мёртвые не слышат (1/2)
Нᴀши крики доносятся до мᴇᴘтвой дʏши,
Тᴘʏпный яд поᴘождᴀᴇт пᴘᴇдсмᴇᴘтныᴇ сны.
Кᴀждый вдох пᴘᴇдᴘᴇкает тᴇбя в моих снᴀх,
Рᴀзᴘывᴀя нᴇмые нᴀдᴇжды нᴀ мᴘᴀк.
August 26, 8:08 am
A week later, Imperial Library.
Ноты древесных ароматов книг заполнили собой всё масштабное помещение. Центральный зал, оборудованный многоярусными стеллажами с конфиденциальной литературой и запрещёнными печатными материалами, был выполнен в золотисто-мраморных оттенках. Каждый стук каблуков сопровождался реверберацией, заставляя звук отражаться от стен в закрытом пространстве. В центре комнаты расположился массивный стол, а вокруг него — огромное количество разбросанных книг. Многочисленные стопки лимитированных изданий лежали на самой поверхности стола, за которым сидела одна из представителей аристократии. Изящные пальцы рук перебирали одну страницу за другой, в то время как один из подчинённых принёс дополнительные экземпляры.
Продолжительные попытки найти нужную информацию в архивах истории не увенчались успехом. Насколько бы страницы книг ни скрывали свою принадлежность к истине, их аксиома заключалась в выражении потребности. Кожаные обложки, твёрдые переплёты, а в верхнем правом углу были напечатаны имена мертвецов, которые послужили стать авторами данной литературы.
— Ваше величество, это последние материалы о роде Хакусин, — утомлённо произнёс дворецкий, аккуратно кладя на поверхность стола очередную стопку книг. На протяжении всей недели пришлось перерывать всю имперскую библиотеку, а вместе с этим рыться в архивах посещения, ведь интересующие архонта разделы, судя по всему, были утеряны. Совпадение это или наказание свыше — никто не знал, но все сотрудники библиотеки уже находились под пристальным наблюдением комиссии Тэнрё.
— Дорогой Киллуа, неужели в академической программе не изучали историю первого переворота в столице? — Облокачиваясь на спинку кресла, темноволосая недовольно задала риторический вопрос. — Во время этого события было уничтожено целое герцогство, подробности которого даже не раскрывали полностью в столичных изданиях, и прямо сейчас становится известно, что все прямые источники были либо украдены, либо уничтожены.
— Смею предположить, что есть небольшой шанс проверить библиотеки в столице, — ответил парень, пытаясь унять небольшую дрожь, — на данный момент всё ещё проводится расследование в архиве, сёгунат уточняет информацию о пребывании в нём.
Бессмысленная трата времени. Это первое, что всплывало в мыслях архонта, когда она смотрела на всё происходящее. Доступ к имперской библиотеке могли иметь лишь представители имперского рода и герцогства, которым было дано разрешение на посещение. Служебные сотрудники не настолько глупы, чтобы похищать ценные материалы, собственноручно подписывая себе смертный приговор, а запрос об использовании библиотеки в личных целях не был отправлен ни с одной стороны.
Больше всего в ситуации восхищал тот факт, что это были единственные сведенья об исчезновении рода Яэ со страниц истории, и, как ни странно, её саму это абсолютно не беспокоило. Судя по всему, кто-то явно не желал, чтобы этот фрагмент из истории находился в открытом доступе у знати. Возможных причастных к пропаже книги с каждой секундой становилось всё больше, но Райдэн предпочла не ворошить прошлое до тех пор, пока оно не начнёт преследовать её саму.
— Пусть оцепят всю территорию, — аскетичный приказ, ослушаться которого никто не имел права.
— Как пожелаете. — Юноша понимал свою работу, как и все другие приближённые архонта. Любое ответвление от распоряжений равносильно смерти, а лишние слова в её присутствии обернутся против тебя самого. Каждый день сопутствует риску, в котором именно ты должен найти преимущества.
— Этой ночью пришло сообщение от госпожи Кудзё, там говорилось, что делегация оправляется сегодня вечером.
— Камисато ещё не прислали отчеты о калькуляции по социальным проектам? — Равнодушно спросила Райдэн, в очередной раз пролистывая страницы. — Без ведомости о затратах я не смогу подписать указ о финансировании объектов.
— Сообщений от комиссии Ясиро не поступало. — Лаконично ответил дворецкий, продолжая стоять по правую руку от вышестоящей. — Пару дней назад был отправлен запрос о надобности отчётов, стоит ли отправить повторно?
— Не стоит, лучше отправь приглашение во дворец для господина Аято.
Зачастую сдержанность и правильная интонация в диалоге стоит больше, чем красноречие. Ещё с самого детства учат управлять собственными эмоциями, не показывая ни капли злости, гордости или печали. Ставки слишком высоки, чтобы совершать ошибки, даже для тех, кто пересекает черту исходя из собственного сознательного выбора. Такова цена жизни в императорском дворце.
Спустя время безрезультатных попыток найти хоть одно предложение о герцогстве Хакусин, Эи решила окончательно оставить эту затею. Некогда рядом стоящий подчинённый уже передавал приказы сёгунату, параллельно пытаясь читать адресованные архонту от аристократов письма и отвечать на них. Как правило, попасть на аудиенцию мог далеко не каждый, а читать содержимое конвертов от пагубной и циничной знати Райдэн особо не желала. Каждого из них видно насквозь, каждый их шаг — говорит о намереньях, из уст исходит безнравственный шёпот, готовый идти по головам, чтобы добиться исключительного результата.
— Ваше высочество, только что пришли известия из издательства, — строптиво отозвалась одна из фрейлин, останавливаясь позади архонта на выходе из библиотеки, — все новостные источники говорят о громком деле самоубийства известного лейтенанта, которого вы награждали орденом решимости.
— Какое мне дело до покойников?
Секунда. Ровно столько времени достаточно, чтобы ввести человека в тупик. Людям рядом с ней всегда было страшно, они пытались держать дистанцию ради собственной безопасности. Само её существование в этом мире считалось бы проклятьем. Смертельная аддикция, которая рано или поздно приведёт тебя к мучительной смерти. Холодный рассудок и совершенство — самое жестокое сочетание.
— В ведомствах отмечают, что первоисточником была госпожа Яэ, — немного напрягаясь, девушка ответила, заставляя архонта впереди остановиться.
— Она ещё не покидала дворец? — Скептический вопрос, после которого Эи повернулась в сторону шатенки.
— Сведений об отбытии особо важных гостей не поступало, — беспечно оповестила кареглазая, пытаясь правильно уловить настроение вышестоящей.
— Свободна. — Произнесла Райдэн, отворачиваясь и продолжая идти по изначальному маршруту. Даже божества допускают ошибки. Темноволосая всячески пыталась понять, в какой момент она допустила такую оплошность. Яэ Мико — это девушка, которая вызывала больше вопросов, чем необходимых ответов. После того самого дня в особняке герцогства, кицуне был предоставлен особый доступ на посещение императорского дворца и других конфиденциальных объектов.
Если бы нашёлся один из тех, кто поставил бы свою жизнь в обмен на истинные намерения лисицы, то он непременно бы сорвал аншлаг. Только вот в ожиданиях большого выигрыша, никто бы не посмел сделать ставки на заранее проигранную игру. Интерес. Подобную эмоцию архонт испытывала к Мико. Нет ничего более фатального, чем растворяться в увлечённости ёкая, обрекая саму себя на неизлечимую болезнь под названием любовь. Иногда она тяжело вздыхала, понимая, что всё становилось намного проще, ведь они в любом случае не понимали друг друга.
Выходя из библиотеки, девушка медленно шла по дворцовому саду в сторону правого крыла главного здания. Погодные условия явно ухудшались: искристое солнце заслонялось блеклыми тучами, а ранее яркие лучи больше не прогревали знакомые участки территорий. Во дворце было немноголюдно, чаще всего можно было встретить горничных, убирающихся на всех квадратных метрах резиденции, следующими по счёту шла дворцовая стража, которая преимущественно стояла у центральных ворот и запасных выходов из дворца. Поднимаясь на предпоследний этаж, Райдэн свернула в правый коридор, подходя к нужной двери и опуская ручку.
— Опаздываешь. — Знакомый женский баритон, который по-прежнему излучал азарт и непрямое желание посеять раздор среди знати.
— Какая неожиданность, — апатично произнесла темноволосая, проходя в конец кабинета и садясь за своё рабочее место, — неужели у этих встреч действительно была закономерность?
— В любом случае просто так сюда бы ты не приходила, — улыбнулась Яэ, продолжая складывать ежемесячные отчёты от герцогств обратно на пустые стеллажи.
— Стоило ли оно того, чтобы выставлять в свет дело о самоубийстве, ставя под угрозу собственную репутацию? — Переводя взгляд на собеседницу, Райдэн четко дала понять, что в этот раз избежать прямого диалога не получится.
— Если это единственное, что тебя сейчас волнует, то да, стоило, — в очередной раз расплылась в улыбке кицуне, поворачиваясь к вышестоящей лицом к лицу, — это нужно воспринимать как необходимость, нежели попытку втоптать в грязь саму себя.
Ненавистная пауза, как бессмысленные тиражи новых книг, которые никогда не войдут в историю, как классика. Проницательность девушки, похожая на орудие убийства, заставила в очередной раз задуматься, стоит ли вообще о ней беспокоиться. Властная, знающая себе цену и умеющая в нужный момент подобрать необходимую маску. Но всё же, пока ёкай не заглянет в глаза смерти, невозможно предсказать, как далеко она будет готова зайти ради собственной жизни.
— Неужели у тебя возникли проблемы с аристократией, и ты решила сделать им предупреждение, устранив одно из официальных лиц сёгуната? — Пытаясь разобраться в ситуации, Эи в очередной раз задала волнующий её вопрос.
— Всё намного проще, мне всего лишь необходимо создать атмосферу отсутствия политической поддержки для комиссии Тэнрё, — отозвалась розоволосая, продолжая складывать бумаги на их законное место, — более подходящего случая, чем во время отбытия делегации, не найти.
— Далеко не факт, что те, кто тебе так нужен, воспримут свободу как инициативу для диверсий, — ответила темноволосая, проверяя некоторые документы, которые находились на поверхности стола, — если они окажутся умнее, то просто поставят сёгунат в крайне тяжелое положение.
Когда план слишком долго и тщательно выстраивают, он в результате исчезает. Намерения кицуне были очевидны, она делала высокие ставки на то, что в конечном счёте может не окупиться и с крахом провалиться, утягивая две комиссии прямиком на дно. За разглашение конфиденциальной информации о сроках и способе убийства комиссия Наруками по закону несла бы право на изъятия герцогского титула, а за невыполнение своих прямых обязанностей по защите население, многим из комиссии Тэнрё пришлось бы предстать перед трибуналом.
Возможно, если бы перед архонтом стоял какой-нибудь представитель графства, то отношение к ситуации бы изменилось, но девушка напротив неё точно знала, на что идёт. Это было видно по движению рук, ровному дыханию и нацеленности на результат. Определённо, одно из немногих общих черт в их личностиэях — это нежелание проигрывать, в особенности самой себе.
На политической карте уже конфигурировали новые фигуры, в этот раз одной точки опоры недостаточно, чтобы сдвинуть землю. Главная цель с той стороны доски была предельно очевидна: субституция комиссий и полное подчинение всех силовых и юридических структур. Иными словами, кто-то действительно хотел устроить переворот в империи, чувствуя ослабление бдительности главного дворца, основанного на прекращении войны и желании подписать мирный договор со стороны монарха.
— Знаешь, если смотреть объективно, то я бы, на твоём месте, остерегалась тех подчинённых, которые передают тебе подобного рода информацию, как моя статья, — задумалась Мико, ставя на полку последний отчёт, — как правило, такие люди и являются информаторами, однако без доказательств их ликвидация будет больше походить на истерику во дворце.
— Их списки были составлены ещё перед смертью Макото, поэтому повода для волнения не наблюдаю, — беря офсетные листы бумаги и кладя их в столешницу, добавила Эи, — эти люди даже сами не понимают, во что ввязываются, становясь на дворцовую службу.
— Так значит, ты обо всём догадывалась? — Ухмыльнулась кицуне, садясь напротив архонта.
— Их вечно дрожащий голос и неуверенная интонация говорили сами за себя, — равнодушно высказалась девушка, обращая всё своё внимание на ёкая.
Спектр многих эмоций уже давно был поглощён внутренними проблемами по отношению к самой себе и данному обещанию. Само существование — это звук треснутого зеркала, который так и не был украшен авантюрином в серебристой оправе. Подниматься с уничтоженными лёгкими и разбитыми вдребезги рёбрами также невыносимо, как и вновь дышать, вздымая грудную клетку в ненавистной жизни, которая приносит лишь потери. Чем сильнее чувство ответственности, тем слабее жажда власти.
— У меня есть небольшой подарок для тебя, — протянула Яэ, ставя на стол небольшую хрустальную банку с белыми таблетками, — медикаменты, которые необходимо принимать при выраженном присутствии эрозии и ухудшении общего состояния.
— Действительно думаешь, что я буду это принимать? — Риторически спросила Райдэн, смотря на лекарственное средство.
— Если есть, ради чего жить, то выбора у тебя не остается, — ироничным тоном произнесла розоволосая.
Зачастую мы не можем изменить пункт направления, по которому шли до того самого момента, но мы можем выбрать путь, по которому будем идти дальше. Вопрос заключается лишь в том, а точно ли смерть считалась бы ошибкой, основываясь на своих собственных приоритетах в её пользу. Любой выбор приведёт к неизбежности. Стоя на краю пропасти до сантиметра от гибели, мало бы кто решился перейти черту, ведь неизвестность пугает, а присутствие страха заставляет повернуть назад.