32. Америка (1/2)
— Ты остаёшься здесь, — тоном, не терпящим возражений, процедила Джинни и толкнула его в грудь. Не обращая внимания на наготу, она выскочила из душа, на ходу ныряя в подлетевший халат. Краем глаза заметила, что на тумбе лежит палочка Драко Малфоя. И его галстук.
Но времени не было. Движением древка она сняла запирающие чары и распахнула дверь:
— Анжелина! Какая потрясающая новость! — Джинни натянула на лицо свою самую радостную улыбку, вышла из душевой и плотно прикрыла за собой створку. — Это так неожиданно! — Она отвернулась, делая вид, что увлечена поиском одежды на полке своего шкафчика. Руки тряслись мелкой дрожью, и сердце колотилось в груди. Только бы Малфой не вздумал выйти из душевой! Или Анжелина не надумала туда зайти…
— Он всё это время был среди зрителей, представляешь? Решил устроить сюрприз, — болтала Анжелина, а Джинни торопливо облачалась в сухую одежду и украдкой рассматривала себя в зеркало. — Мне быстро залечили перелом, как Гарри передал, что ждёт тебя. Вот я и пришла сообщить, чтобы мы не разминулись…
— Я так рада, — выдавила Джинни, отвернувшись к зеркалу, и, убедившись, что Анжелина не смотрит на неё, быстро свела красные пятна с шеи. Снова взмахнула палочкой, высушивая волосы. Кинула быстрый взгляд на дверь душевой и набросила на плечи лёгкую мантию. — Я готова. Идём.
Анжелина поднялась и, продолжая что-то беспечно рассказывать, вышла вслед за Джинни. С каждым шагом они удалялись от раздевалки, и становилось немного легче. Легче, что её падение не раскрылось сейчас, и сложнее от того, что ей придётся вот-вот увидеть Гарри.
Она попробовала применить окклюменцию, чтобы успокоиться и изобразить беззаботный вид, но сосредоточиться не получалось. Впрочем, её взвинченность вполне можно объяснить радостью победы, ведь так?
У чёрного хода их ждали Джордж и Гарри. Он держал в руках букет цветов и улыбался.
Показалось, что она не видела мужа вечность. Он был так далеко от неё всё это время, как в другом измерении. За эти десять дней она отвыкла от него, забыла, что он реален. Теперь же происходящее здесь показалось кошмарным сном. Джинни словно очнулась, и страх неприятной глыбой надвигался на неё, сметая на своём пути нелепые оправдания её поведению.
В полной прострации она подалась навстречу Гарри, который крепко обнял её.
— С днём рождения, Джинни, — прошептал он ей на ухо.
Эти слова пронзили, как разряд тока. Будто бы он сказал их именно потому, что видел насквозь. Знал, при каких обстоятельствах она их услышала пятнадцать минут назад, прижатая к мокрой стене душа. Озноб прошёлся по коже, и Джинни вздрогнула. Гарри с удивлением отстранился, не выпуская её из объятий, и внимательно вгляделся в лицо.
— Что-то не так?
Всё не так. Она не такая.
— Победа далась нам нелегко, — выдавила Джинни и вымученно улыбнулась, прижимая к себе цветы. — Я не ожидала, что ты прибудешь на игру…
Гарри произнёс тихо:
— Я скучал… Не мог больше без тебя.
— Предлагаю уже отправиться в ресторан и отметить победу и день рождения Джинни, — проговорил Джордж, наблюдая за ними.
— Джордж, у нас пресс-конференция через час, — сказала ему Анжелина. — А затем будет праздник для команды. Кстати, там будут все родственники игроков, так что, думаю, достать для Гарри приглашение не проблема.
Они стояли и буднично обсуждали победу и планы. Хотя почему бы им этого не делать? Никто из них не балансировал на краю, отчаянно пытаясь удержаться и не упасть. Джинни пребывала в оглушённом состоянии, тщетно пытаясь успокоиться. Пальцы бездумно обрывали мелкие листочки со стеблей цветов у неё в руках.
Невольно вспомнилось, как на первом курсе Хогвартса она пришла в себя после нападений на учеников. Какой ужас объял её тогда, при догадке, что это её рук дело. Похожие чувства она испытала сейчас. Только с разницей, что чётко помнила свои действия. Каждый шаг, каждое движение и слово прочно засело в голове и было словно высечено в сознании, как эпитафия на камне.
Она совершала эти поступки добровольно. Если и было что-то тёмное, что толкало Джинни на измену, то виной всему было нежелание сопротивляться этому. Ведь жила же она с частичкой души Тома Реддла уже много лет и успешно противостояла ей в нужные моменты.
Джинни попыталась вникнуть в разговор, даже ответила что-то и натянуто улыбнулась. Наконец было решено отправиться в отель, чтобы Джинни и Анжелина могли подготовиться к пресс-конференции.
— Может, не будем оставаться до конца праздника? — шепнул ей Гарри заговорщически. — Я хотел бы провести вечер вдвоём.
Джинни рассеянно кивнула, даже не вдумываясь в то, что он сказал. Анжелина подала руку для аппарации, и она с благодарностью её приняла. В таком взвинченном состоянии и до расщепа недалеко.
Едва оказавшись в номере, Анжелина круто развернулась к Джинни, пристально её рассматривая.
— Если ты думаешь, что ничего не заметно, то ошибаешься, — спокойно сказала она.
— Ты о чём? — Перспектива принять оборонительную позицию сразу взбодрила Джинни. Она тут же вышла из ступора, уставившись на невестку в ответ.
— Кто-то должен тебе сказать, и пусть это буду я. Всей команде известно о твоих шашнях с Малфоем.
— Что? — Голос надорвался. Она стояла посреди комнаты, сжимая в руках букет, и аромат цветов настойчиво проникал в лёгкие.
Анжелина прошла в глубь комнаты и распахнула шкаф. Провела рукой по висящим там платьям, достала то самое бордовое платье и отправила его на кровать Джинни. Развернулась к ней.
— Ты можешь вешать эту нелепую ложь про купленную метлу по объявлению в газете Чжоу, но не остальным. Ты правда думала, что лжёшь убедительно?
— Но я… — Джинни сглотнула, пытаясь побороть отчаяние и липкое чувство вины, разлившееся в душе.
— Не волнуйся, — Анжелина снова отвернулась к шкафу, выбирая на сей раз платье для себя. — Парни будут держать язык за зубами. Все делают вид, что не замечают. Они слишком джентльмены, чтобы трепаться о таком.
— Да с чего вы взяли? — голос обрёл твёрдость, и Джинни почувствовала себя загнанной в угол. Она с раздражением бросила букет на стол. — Да, Малфой одолжил мне метлу, но это временно! Моя сломалась, а запасные…
— Прекрати, — поморщилась Анжелина, подняв руку. — Не надо. Если я тебе сейчас скажу, что видела ваши переглядки и то, как он ушёл за тобой в разгар вечеринки, будет достаточно?..
Джинни окаменела. Она не отвела глаз, прямо глядя на Анжелину, а та, не дождавшись реакции, принялась переодеваться.
— Что ты будешь делать? — произнесла наконец Джинни, сделав шаг в её сторону.
— Я? — удивилась Анжелина, застёгивая молнию на платье. — Я буду смотреть, что будешь делать ты. Сейчас, например, нужно поторопиться, иначе мы опоздаем на пресс-конференцию. Уверена, что Чжоу уже там.
Комок в горле мешал дышать. Но глаза были сухими. Хотелось найти какие-то слова оправдания, но их не было. Никак нельзя оправдать произошедшее. И Джинни молчала.
Вот бы взять одноразовый портключ на край света. Выкрасть маховик времени. Стереть себе воспоминания.
Или подправить память Анжелине, которая наводила гламурные чары на себя, сидя перед зеркалом на низком пуфике.
— Ты презираешь меня? — Вдруг вырвалось само собой и повисло в воздухе между ними.
Анжелина медленно развернулась к ней и задумчиво вгляделась в лицо Джинни.
— Насколько далеко у вас всё зашло? — спросила она тоном целителя.
Джинни не ответила. Невестка тяжело вздохнула и отложила палочку в сторону.
— Это произошло, потому что ты… — она покрутила рукой в воздухе, — мстишь Гарри за то, что он не уделяет тебе внимание?
Она отрицательно покачала головой, и Анжелина с удивлением подняла брови.
— Это что же, получается, ты влюбилась в него или что?..
Джинни наконец обрела способность двигаться. Она подошла к кровати, на которой лежало бордовое платье. Взмахом палочки она отправила его в шкаф, а вместо него призвала повседневную одежду. Она сбросила с плеч мантию и приготовилась переодеться.
— Получается, что так, — глухо ответила она, не глядя на Анжелину.
Та долго молчала, наблюдая, как Джинни одевается, подходит к зеркалу и колдует гламурные чары.
— Джинни, — вдруг сказала Анжелина. — Я преувеличила насчёт всей команды. Только Брэвис и Вуд догадались. Близнецам ни до чего нет дела, сама понимаешь. Фримен, Чжоу… Ну, они ничего не говорили. Если и подозревают, то молчат…
Легче не стало. Невестка покрутила в руках волшебную палочку, тяжело вздохнула.
— Я не могу тебя не осуждать, Джинни, — наконец произнесла она. — Но — все ошибаются. Вот и ты сделала ошибку. Я не знаю, как жить дальше с таким на совести… На месте Гарри я бы предпочла не знать.
Джинни оставила эту реплику без ответа.
Больше они не касались этой темы.
***
— И всё же, Драко, — Гермиона испытующее смотрела на него, — мне интересно, как ты видишь свою жизнь в ближайшей перспективе? Если, по твоим словам, родовая защита нуждается в подпитке со стороны юных наследников?
Гермиона и Драко сидели в небольшом ресторанчике, выбрав обособленный столик в углу помещения. Теодор отошёл к барной стойке, пытаясь объяснить бармену, какой коктейль желает заказать.
— Не могу понять твоего интереса к моей личной жизни, — хмыкнул Малфой. — Почему не спрашиваешь у Тео?
— Потому что Теодор не следует традициям чистокровных семей, это же очевидно, — пожала она плечами. — А вот ты всегда подчёркиваешь, что не собираешься отступать от принятых правил.
— О, Салазар, отчего тебе это видится чем-то из ряда вон выходящим? Мне нужно жениться до тридцати. Я это сделаю.
— Просто будешь выбирать из подходящих кандидатур?
— Ты так говоришь, словно в этом есть что-то плохое. Много веков в моей семье именно так и женились.
— И ты вот так, не зная девушку толком, готов жениться? Делить с ней постель, растить детей? — Гермиона смотрела на него, будто бы впервые видела.
— Грейнджер, не драматизируй. Самый обычный брак по договорённости. У маглов, как я слышал, такое тоже практикуют.
— Это было раньше!
— Мы тысячу раз это обсуждали. Что такое любовь? Просто временное помешательство на человеке. Она проходит, и на её месте остаётся лишь малоприятный долг и разочарование. Гораздо крепче союзы бывают на взаимовыгоде, перерастающие в уважение. В этом случае оба партнёра понимают, на что идут, и осознают важность долга перед друг другом.
Грейнджер недоверчиво покачала головой. Малфой продолжал.
— Посмотри на моих родителей. Думаешь, у нас получилась бы такая крепкая семья, будь её основой только лишь любовь? Нет, здесь есть гораздо более прочный фундамент, замешанный на долге, уважении и общих целях.
— О, вы только послушайте, какие пышные речи толкает этот завидный холостяк! — Теодор опустился в своё кресло и с иронией посмотрел на Драко. — Я по-прежнему считаю, что ты слишком старомоден. Посмотри на меня: я свободен от всех условностей и живу, как хочу.
— Я не чувствую себя ущемлённым в чём-либо, — парировал Малфой.
— Ну конечно. Согласно Кодексу чести Драко Малфоя, дурной тон и очень плохой вкус, когда муж и жена любят друг друга. Женись для удобства, а люби для удовольствия — его девиз!
— В точку, — ухмыльнулся Драко.
Тео закатил глаза и поинтересовался:
— Расскажи, каких невест тебе подобрала мать? Я их знаю? — Заметив негодующий взгляд Грейнджер, он оправдался: — Что? Я переживаю за друга!
— Твой интерес крайне оскорбителен и неподобающ для джентльмена, — снобским тоном произнёс Драко. — Но, так уж и быть, я его удовлетворю. У Милисенты, в девичестве Булстроуд… Помнишь такую? Младшая сестра окончила Хогвартс. Прекрасная партия, как уверяет мать. А мне нравится, что во владениях её семьи лес, в котором произрастает аконит. Но, заметь, это ещё не решённый вопрос.
— Она же младше тебя на десять лет! — Грейнджер округлила глаза.
— В чистокровных семьях такое не редкость, — пожал плечами Малфой. — Не то чтобы для меня был важен юный возраст, но среди списка священных двадцати восьми выбор невелик.
— А непременно надо, чтобы невеста была с фамилией из этого списка?
— Да, — отрезал Драко и поднялся. — Мне пора на пресс-конференцию. Вы планируете вечером прийти на праздник в честь нашей победы?
— Разумеется, — заверил его Теодор, и Драко распрощался с ними.
Он появился в зале за несколько минут до начала мероприятия. Беглым взглядом обвёл свою команду: лица серьёзные, но без напряжения. Наверняка, Дюран хорошо с ними поработал, и они подготовлены даже к самым каверзным вопросам.
Усевшись рядом со своим релайтером, Драко повнимательнее пригляделся к Джиневре.
Вот её вид вызывал опасения. Она сидела прямо, как статуя. С непроницаемым лицом, на котором застыла маска отчуждения. Плохо дело.
Хотя это хорошо с другой стороны: она переживёт это сейчас. Чем быстрее она поймёт, что встречи ради лёгкого времяпрепровождения ничем её не обязывают, тем лучше для неё.
Драко не мог не понимать, что его подарок в виде «Яджируши» будет воспринят командой неоднозначно. Но у них не было ни одного доказательства, только догадки, которые они, разумеется, не озвучат. Джиневра выкрутится, он уверен. Ей бы немного попрактиковаться в окклюменции…
Взгляд скользил по ней, подмечая детали. Она не надела платья, несмотря на то, что Дюран буквально приказывал это сделать. Что за бунт? Драко был заинтригован. Он запустил руку в карман мантии, нащупывая её серёжку. Момент возвратить её в душе так и не представился. После пресс-конференции он попытается это сделать.