17. Лондонский стадион и больница Св. Мунго (1/2)

Подготовка к матчу, который должен был состояться на следующей неделе, поглотила Джинни. Она уходила рано и возвращалась поздно. Даже не в силах толком поужинать она валилась в постель от усталости. Времени и желания думать над тем, что чувствует и думает обо всём этом её муж, просто не было.

Гарри болезненно переживал разлад между ними. Они как будто сделали очередной шаг назад, оставаясь на расстоянии вытянутой руки, и сближаться не торопились. Это отзывалось болью в душе, но обида, нанесённая женой, была ещё свежа. Поэтому он не слишком спешил её переступить. Это должно отболеть, раствориться в прошлом, тогда он сможет закрыть на это глаза и простить её.

Впрочем, ей совсем было не до него. Джинни всю неделю пропадала на стадионе, тренируясь перед важным матчем. Поэтому и Гарри окунулся с головой в работу.

Можно ли прожить всю долгую жизнь вот так? Джинни старалась об этом не раздумывать. Сейчас у неё была цель — отлично показать себя в предстоящей игре. А Гарри переживёт. В конце концов, она не отказывается от детей совсем. Просто не сейчас. Не в ближайшие годы точно.

Гораздо больше её в настоящее время волновал Малфой, который лез в каждую тренировку. Он критиковал всех, но ей постоянно казалось, что замечания к ней отличаются от тех, что он щедро раздавал остальным.

Как-то в среду, когда в конце тренировки на поле остались только она, тренер, капитан и Малфой собственной персоной, Джинни заявила, что Воспера нужно уволить, а Малфою самому тренировать. Только и её в команде уже не будет.

Высказав эту тираду Малфою в лицо, она развернулась к побелевшему капитану Брэвису и воинственно задрала нос. Сзади раздался хохот, и Джинни оторопело оглянулась. Малфой едва держался на метле, сгибаясь от смеха.

— Джиневра, браво! — с трудом удерживая метлу ровно, произнёс он. — Уделала, так уделала. Оставайся. Ты результативный охотник команды. Не стоит принимать так близко к сердцу всё, что я говорю.

Она фыркнула и демонстративно пролетела мимо. То, что она уйдет, это, конечно, было несерьёзно. Ещё в тот день, когда Джинни обнаружила, что магнат, покупающий их команду — это Малфой, она обещала себе, что ни за что не покинет «Татсхилл Торнадос». Поменять название он мог, но выжить Джинни из команды — здесь он бессилен. Ему придётся смириться.

Но при всём этом возмутительном поведении, ей неожиданно нравилось, когда Малфой отзывался о ней положительно. Его оценка была важна для неё, хотя она и не понимала, зачем ей это. Ей нравилось также, что он вполне мог признать свои ошибки, если был неправ, и даже отругать Чанг за опоздание. Последнее было как бальзам на душу. Лицо Чжоу, покрывшееся пятнами, когда Малфой резко отчитал её за опоздание, выражало крайнюю степень расстройства. Зато Джинни вместе с частичкой своей тьмы с удовольствием позлорадствовали над этим фактом.

Она могла бы с уверенностью признать, что, несмотря на свою дотошность, требовательность и частую критику в их адрес, Малфой был справедлив. Его стремление воспитать в них командный дух и дисциплину очень импонировало. И если бы она задумалась ещё глубже, то непременно поняла бы, отчего ей нравится его похвала. Но Джинни не слишком любила заниматься самокопанием, и того меньше — размышлять, отчего возникли эти чувства. Поэтому не задумывалась о вещах, которые её не беспокоили в данный момент.

***

Малфой сидел в пустой тренерской в последние минуты перед началом матча. Воспер ушёл отдавать последние наставления команде. Лёгкое волнение ощущалось где-то на задворках сознания, но он давил его в себе. Он решил сделать «Драконов» победителями, нанял им лучшего тренера и сам лично присутствовал чуть ли не на каждой тренировке — поэтому шанса на провал не рассматривал. О его команде уже отзывались весьма хорошо, и в спортивных колонках мелькали интервью с владельцем «Уилтширских Драконов» — и в весьма положительном свете. Его релайтер очень правильно подсказал этот замысловатый ход по восстановлению репутации.

После сегодняшнего матча будет ещё один рывок — игра в Нидерландах, которую «Драконы» тоже будут должны выиграть. А дальше — отборочный матч перед Чемпионатом. Вот его цели на ближайшие месяцы. По такому случаю он даже выкроит себе отпуск, чтобы отправиться с командой.

Он бросил взгляд на часы и поднялся, поправляя упавшие на лоб волосы. Пора отправляться на выход к вип-трибунам, где его уже поджидали Нотт и Грейнджер. Последняя не интересовалась квиддичем, но интересовалась Тео как спонсором её проектов, поэтому изобразила крайнюю радость, когда он позвал её с собой.

Стоило ему выйти из тренерской, как он столкнулся с Анжелиной Уизли, которая сегодня не была в составе игроков. Она была чем-то очень взволнована, и в руке её Драко заметил записку.

— Миссис Уизли, — позвал он её, — что-то случилось?

— О, мистер Малфой, — она приостановилась с чрезвычайно расстроенным лицом. — Я получила сову… Мать миссис Поттер в Мунго. Очень тяжёлое состояние. И я…

Малфой схватил Анжелину за локоть и бесцеремонно втащил в тренерскую.

— И что вы собираетесь сделать, миссис? — нахмурился Малфой, лихорадочно осмысляя сказанное.

— Как что? — она удивлённо вскинула голову. — Сообщить Джинни. Она должна быть там. А я заменю её.

Малфой с шумом выпустил воздух.

— Правильно ли я понял, что миссис Молли Уизли находится в Мунго под присмотром целителей?

— Да, — она прямо посмотрела на него, не понимая, к чему он клонит.

— Так вот, — в голосе Малфоя зазвучал металл. — Вы не сообщите об этом Джиневре сейчас.

— Почему это?

— Потому что она — мой самый результативный охотник в команде. Помочь матери она в данный момент не сможет ничем. А помочь команде заполучить победу — очень даже.

Анжелина смерила его взглядом.

— Мистер Малфой, может, вы не поняли. Её мать госпитализирована!

— Я слышал. А ещё я слышал, что в Мунго есть профессиональные целители.

— Но… — Анжелина пыталась найти ещё аргументы. — Джинни не увидит на трибунах своих родственников и сразу поймёт, что что-то случилось. Они собирались быть на матче сегодня — Джордж, Рональд и их отец.

— Она будет слишком увлечена, чтобы обратить на это внимание. Повторяю ещё раз: на поле вылетит Джиневра и только она. Закончится эта чёртова игра — можешь сообщать о чём угодно. Хоть об изменах Поттера. Мне плевать.

В воцарившейся тишине было слышно, как где-то хлопнула дверь. Оживлённые голоса игроков команды пронеслись совсем рядом и затихли вдалеке.

— Мистер Малфой, вы в своём уме? — Анжелина смотрела на него так, будто увидела в первый раз. — Для вас мы — бесчувственные камни, не имеющие права на свою жизнь? Победа превыше всего?

Малфой со скукой на лице передёрнул плечами.

— Считай, как хочешь.

— Я сейчас же найду её, и…

— Если Джиневра не вылетит сегодня на поле, — медленно произнёс он, глядя в упор на Анжелину, — она вылетит из команды.

Анжелина потрясённо молчала. Малфой, насладившись её капитуляцией, протянул ладонь:

— Записка.

— Что? — расстроенно переспросила Анжелина.

— Записка, миссис Уизли.

Она вложила в его руку клочок бумаги и сделала шаг назад, собираясь выйти из тренерской.

— Всего хорошего, мистер Малфой. — И она стремительно покинула помещение.

Малфой на мгновение задумался о чём-то, уставившись в захлопнувшуюся за девушкой дверь. Небрежно развернул записку и, пробежавшись по ней взглядом, смял.

— Инсендио. — Бумага обратилась в пепел.

Малфой прошёлся по комнате и, решив что-то в уме, сел за стол и написал короткое сообщение. Щёлкнул пальцами.

Эльф возник посреди комнаты и услужливо склонился.

— Что желает хозяин?

— Отнеси это в Мунго, — Драко протянул ему сложенный листок бумаги. — Адресат там указан.

— Будет сделано, хозяин! — И домовик исчез.

Через пять минут Драко вышел из тренерской и направился в вип-ложу, немного жалея, что пропустил начало игры.

*** — Ловец «Уилтширских Драконов» ловит снитч! Победа-а! — надрывался комментатор, и трибуны восторженно взревели. Игра закончилась через час с небольшим.

Джинни радостно улыбалась и махала рукой болельщикам. Восторг от победы переполнял её, и она ощущала себя счастливой. Такой счастливой и беззаботной, что хотелось петь, кричать и любить всех.

Пролетая мимо вип-ложи, она с удивлением заметила там Гермиону Грейнджер вместе с Ноттом и Малфоем. Теодора она узнала с трудом: только его буйная шевелюра помогла понять, кто этот волшебник в модной мантии.

Малфой поймал её взгляд, но отчего-то не улыбнулся. Недоволен ею? Ну нет, это не омрачит её настроения! И Джинни полетела дальше, высматривая лица братьев и отца.

Ей показалось странным, что их не было. Может, они ушли раньше? Или вовсе не пришли…

На земле её ждала Анжелина, и Джинни показалось, что она смотрит на неё тоже как-то странно. Как и Малфой пять минут назад.

— Джинни, мне нужно кое-что тебе сказать… — Она потянула её в сторону от шумной толпы, в крытое помещение.

Внезапно сердце сжалось. Ещё до того, как Анжелина вздохнула и виновато посмотрела на неё, Джинни поняла, о чём пойдёт речь.

— Твоя мама в Мунго. Очень плоха… Джордж, Рон и твой отец уже там.

Радость померкла, и вокруг всё словно потеряло свои краски. Почему-то вспомнился увядающий цветок на кухне в Норе. Встал перед внутренним зрением, словно усмехаясь: чтобы ты ни делала, процесс запущен и его не остановить.

— Когда… это случилось? — выдавила она, чувствуя, как жгут глаза слёзы.

— Незадолго до игры.

— И ты не сказала мне об этом? Я бы бросила игру, бросила всё! — закричала она. Как будто если выместить злобу на Анжелине, что-то изменится.

Та стиснула зубы, пережидая вспышку гнева подруги. Со стороны стадиона всё ещё были слышны радостные крики и свист. Затем она неохотно сказала:

— Малфой запретил мне.

— Малфой? — Прозвучало слишком высоко и возмущённо. От этого возгласа несколько человек повернули голову в их сторону. — Почему это решал он?

Анжелина вздохнула, ничего не ответив на это. Слёзы вдруг высохли на глазах, и лицо Джинни приобрело жёстокое выражение.