Глава 1. Михоук. Мальчик, который повзрослел слишком рано (1/2)
Скука.
Это тянется уже много лет - с тех пор, как он победил всех мечников Гранд Лайн. Всех соперников, что попадались ему на пути. Долгое время поддерживали интерес дуэли с красноволосым — Шанкс всегда был достойным соперником (и интересным, не глупым собеседником), до тех пор, пока не лишился правой руки. «Не сражаюсь с инвалидами!» — это ниже его достоинства - побеждать такой ценой; это и за победу-то считать трудно. Баланс побед и поражений, так идеально соблюдавшийся между Михоуком и Шанксом, был навсегда разрушен, и Соколиный глаз автоматически стал сильнейшим мечником в мире. А дальше — скука. Не интересно. Достойных соперников нет; к тому же, все боятся вступать с ним в сражение. Остается только уничтожать корабли морского дозора или пиратов. Уже не важно кого. Вероятно, именно поэтому морской дозор, посчитав многочисленные потери, скоропалительно пригласил Соколиного глаза стать шичибукаем. «Уж лучше пусть уничтожает собратьев, чем силы дозора - и так уже все бросаются в бегство, завидя его издалека!» - шептались дозорные за его спиной, когда много лет назад юный пират впервые прибыл в штаб на собрание шичибукаев. Михоуку было плевать на их перешептывания, дозорных он презирал всей душой. И, поначалу, получив приглашение стать корсаром на службе правительства, он с отвращением рассмеялся в ответ. Но, оценив ситуацию, мечник понял, что система шичибукаев на самом деле развяжет ему руки (которые и так были не особо связаны - но куда проще преследовать свои цели, не думая о мешающих назойливых правительственных мухах). Свобода — вот чего он всегда жаждал. Свобода и азарт сражения. Первое — а именно безнаказанность и вседозволенность — в итоге легко обеспечивалось статусом шичибукая, а вот со вторым становилось сложнее с каждым годом, и в итоге достойных соперников для сражений у мечника не осталось. Одного удара хватало Соколиному глазу для победы. Даже корабли, каравеллы он разрубал с одного удара.
К восемнадцати годам Михоук пересек весь Гранд Лайн, где и получил прозвище Соколиный Глаз за свои пронзительно желтые, похожие на соколиные глаза, и невероятную зоркость (в сто крат усиливающуюся с волей наблюдения). Новый мир — в целом опасное, полное приключений место, и именно там объявлялись интересные личности, достойные внимания парня - больше всего на свете он любил находить себе достойных соперников-фехтовальщиков для дуэли. Победы приятно грели душу и возвышали самомнение юного мечника. Амбициозному юноше не довелось сразится только с «сильнейшим человеком в мире» Белоусом: хоть он и не был фехтовальщиком, Михоук уважал старика как достойного, не переполненного жестокостью человека и как пирата, способного объединить огромное количество людей на почве взаимной привязанности, доверия и уважения. Однажды они встретились — грозный капитан Белоус и тогда еще совсем юный и еще не величайший мечник в мире — им было нечего делить, они сражались тогда на одной стороне — против объединенных сил дозора. После Белоус пригласил мечника вступить в свой флот, но Михоука никогда не интересовала работа в команде - он слишком любил свободу и был слишком своенравен, чтобы кому-то подчиняться. Сразиться с наглым юнцом Белоус отказался, рассмеявшись в ответ на его дерзкий вызов, и закончилось всё славной попойкой. В дальнейшем Михоук не вступал с Белоусом в конфронтацию и не искал дуэлей с ним, уважая как личность и признавая его как «сильнейшего в мире» - всё-таки он видел его в бою. Но любопытство никогда не оставляло мечника — смог бы он прорубить толстенную кожу Белоуса, еще и усиленную волей вооружения?..
Но с тех пор прошло уже много лет, и для Михоука, больше всего на свете любившего ярость своего меча, давно не осталось тех, кто ответил бы на его атаки. Больше никто не вызывал в памяти те прекрасные чувства — азарт сражения, ощущение динамики боя, оценка ситуации; когда яростные атаки противника заставляют улыбаться в хищном оскале. «О, да, это был достойный ответ, неплохой удар - но мой будет опаснее; уже вижу твои слабые стороны!». Когда ты пытаешься предсказывать действия противника и заканчиваешь бой на своих условиях. Побеждать достойного соперника, действительно сильного мечника — которого ранее, возможно, никто еще не побеждал - невероятно приятное чувство. Превосходство, которое при этом испытываешь, никак не сравнится с ощущениями после разборки над кучей слабаков. Но от скуки Михоуку ничего не оставалось, как забавляться, выслеживая корабли выскочек, недостойных называть себя пиратами. Тех, кто убивал мирное население, женщин и детей; тех, кто нёс слишком много зла и разрушения в этот мир; и часто тех, кто кичился своей «невероятной мощью» (и абсолютно понапрасну, как показывал опыт - непобедимых нет). Пиратство — это, в первую очередь, про свободу. А не про наживу и жажду крови. Михоук жаждал не крови, он наслаждался процессом сражения, дуэлью. И противников убивал редко. Убивал он ублюдков, а не противников.
Так же, являясь корсаром, мечник продолжал карать продажных дозорных. Правительство благоразумно закрывало на это глаза, здраво оценивая потери при Михоуке-шичибукае и Михоуке-пирате. До того, как стать шичибукаем (к слову, свои обязанности перед правительством он исполнял нехотя, очень избирательно и по своему усмотрению), Михоук был известен не только тем, что путешествовал по миру, ища достойных противников, но и тем, что параллельно охотился за «крысами на службе дозора». Он ещё с юношества любил распугивать дозорных (они чаще всего оказывались слабаками) и разрубать их корабли ради забавы – тогда его даже прозвали «Охотником на дозорных»; но выслеживал и убивал он всегда тех, о ком подтверждались слухи о взяточничестве с мирного населения, подкупе пиратами, о жадных капитанах, покрывающих опасные преступные синдикаты. Михоуку было глубоко плевать на подпольные империи пиратов и их действия, он не считал себя моралистом (хотя по сути таковым являлся — он всегда держался очень строгих моральных правил, был человеком чести, всегда был верен кодексу мечника и своим собственным принципам, хоть и порой отрицал это). Но мечник верил, что, как и среди пиратов, так и среди дозорных есть достойные люди и есть крысы, жизнь которых несет только цепочку смертей и разрушений. Поэтому таких он убивал. С дозорными у него всегда были свои счеты.
***Своих родителей Михоук помнил смутно — отец погиб, когда мальчику было лет шесть, мать прожила на три года дольше и тоже скончалась, истощенная болезнью и горем, не справившись со смертью любимого мужа даже ради сына. В памяти мечника отец навсегда остался статным, сильным и смелым человеком, заботившимся о жене и сыне намного больше, чем о себе. В итоге так он и погиб — защищая свою семью. В деревушку на самом краю Вест Блю, из которой он родом, по логичному стечению событий должны были вторгнуться пираты — но нет, хуже. Там бесчинствовали дозорные. Забытую богом деревню десятилетиями не посещали какие-то хоть немного высокопоставленные правительственные шавки, и заправлял там всем один-единственный капитан (его имя уже никто не помнит - как и номер отряда, они навсегда стерты из истории юным мечником). Дозорные брали с жителей деревни непомерный налог «за защиту от пиратов». Люди думали, что так всё в мире и устроено, и платили дань, не имея особо выбора. «Не можешь платить — плати жизнью!». В основном жители деревни занимались земледелием, с любовью выращивая овощи и фрукты на продажу с соседними деревнями, где урожаи не радовали таким изобилием. У людей был свой подход к земледелию, они любили свою землю и чтили традиции своих предков, сотни лет назад впервые освоивших, казалось бы, непригодную для овощеводства территорию. Но жизненные силы земли не бесконечны, и даже с невероятными умениями жителей урожай становился с каждым годом всё скуднее и скуднее. Платить становилось нечем.
Мать Михоука обычно занималась огородом, маленький сын ей в этом помогал, а отец мальчика был моряком — он смело выходил даже в самые сильные волны и всегда возвращался с огромными бочками рыбы — еды и денег им всегда хватало. Отец был не только отважным мореходом, но и сильным воином: он с ранних лет обучал сына сражению на мечах — казалось, маленького мальчика интересуют в жизни только сражения — с таким невероятным энтузиазмом юный Михоук махал своим маленьким деревянным мечом, упрашивая отца практиковаться с ним каждую его свободную минутку. «Буду сильным и смелым, как ты, папа!» - с гордостью кричал малыш, колотя стойкое огородное пугало. Мать с отцом заливались смехом.
Но в один страшный день идиллия разрушилась - однажды дозорные пришли в деревню, когда отец был в море (они всегда появлялись неожиданно) — денег в доме не было: урожай еще не поспел, а рыбу они продать в этом месяце не смогли — в деревне никто не покупал (нищета к тому времени настигла очень многих), а торговцев из соседней деревни рыба не интересовала, они и сами неплохие рыболовы. Женщину и мальчика дозорные застали во дворе. Не имея возможности заплатить, мать юного мечника предложила в качестве платы недавний улов, но мужчины наотрез отказались. «Деньги или смерть! Мы защищаем ваши жалкие жизни, жертвуя своими перед угрозой в виде Голда Роджера и других жестоких пиратишек! Либо платите за это деньгами, либо жизнью...».
Маленький Михоук, до этого в страхе заслоненный матерью, гневно вздернул
подбородок, вырвался из её рук и встал перед ней и дозорными, держа наготове
свой деревянный меч.
- Я здесь мужчина; пока папы нет, разбирайся со мной! – дрожа, выкрикнул мальчик.
Дозорные рассмеялись.
- Какой забавный малыш!.. Ну, так что с оплатой? – ухмыляясь, продолжил напирать капитан.
Мать задрожала.
- У… у нас нет сейчас денег, но если вы придете через неделю, мы… мы всё отдадим…
- Я разве спрашивал когда?? Я спрашивал - что с оплатой?? – перешел на крик дозорный, и, потянувшись к женщине, схватил её за локоть – Нет денег? Тогда
плати по-другому!..
- А ну, не тронь маму! – завопил маленький Михоук и с размаху ударил обидчика мечом. Туда, куда смог дотянуться. Туда, куда было больнее всего.
Капитан скрючился и завопил от боли. Мать мальчика в панике схватила сына и бросилась в дом.
- За ней, - прохрипел мужчина.
Дозорные кинулись следом и стали колотить в закрывшуюся дверь.
- Вам не жить! А ну, давай сюда своего ублюдка, я научу его хорошим манерам! – уже громче, но еще хрипло продолжал вопить дозорный.
В домике женщина сидела на полу, забившись в дальний угол за опрокинутый в спешке стол и в страхе прижимала к груди ребенка.
- Мама, я их всех победю, я защищу тебя, пусти! – хныкал мальчик. Мать поцеловала его в макушку, приглаживая непослушные темные кудри.
- Ты – маленький, а они вон какие большие; и их много, а ты один, - покачиваясь взад-вперед, шептала она, - ты – мой сильный, храбрый мальчик, мой защитник; однажды ты станешь самым сильным-пресильным в мире, но до этого момента надо поберечь себя, а то, как же…
Оба вздрогнули от громкого стука, за которым последовали крики и снова стук.
Выбивали дверь.
- Малыш, что бы ни случилось, знай – мы так сильно любим тебя, будь хорошим мальчиком, сильным и храбрым, не бойся ничего, как твой папа…
Теплый голос потонул в грохоте и гуле. Дверь упала, и дозорные с воплями и улюлюканьем ворвались внутрь.
- А ну, стойте! Кто это еще ломится в мой дом?!
Родной голос. Сильный. Разгневанный.
- Папа пришел! Папа … - заплакала от радости женщина, прижимая к груди сына.