Глава 40. Правда (1/2)

Она исчезла без следа. В комнате чисто, все вещи на месте. Но был человек, который знал, что произошло, и он знал, что её не найти.</p>

Всё в этом мире стремится к балансу. Этакий закон всемирного стремления в равновесии, который не следует нарушать. Это можно рассмотреть на примере маятников, которые качаются и взаимодействуют друг с другом. Каждый маятник принимает толчки от своих соседей и передаёт им свои. Это и есть закон баланса и равновесия, который управляет этой системой. Всё в этом мире взаимосвязано и люди в этом плане не исключение. Если человек каким-то образом нарушит этот баланс, заденет соседние «маятники», это может быть чреватыми последствиями, которые в конечном итоге могут обернуться против самого человека. И мир может превратиться в полный хаос.

Считается, что в природе всё гармонично, но когда Селена попала в другую вселенную, мир почти погрузился в хаос. Нарушилась стабильность пространственно-временного континуума. Составленный самой вселенной, природой, жизнью и смертью сценарий был полностью стёрт, потому что в мир пришла новая жизнь, которой не должно было быть. И тогда был написан новый сценарий, чтобы сохранить пошатнувшийся баланс во вселенной. Когда Селена начала своё «путешествие» в другое измерение, вселенная уже написала новый сюжет истории.

В альтернативной вселенной у Гриши и Дины мог родиться сын, как и было предрешено, а могла бы и дочь. Но природа распорядилась по-своему: у семейства Йегеров родилась двойня. Двое чудесных дитя, посланных, чтобы изменить этот мир, именно так считали родители. Бедные дети.

Лилит была необычным ребёнком, как и её брат. Но её особенность заключалась не только в королевской крови, но и в разных оттенках глаз: карий и зелёный, что поначалу напугал родителей. Ведь люди с гетерохромией внушали некий страх, это явление непонятное, неизвестное, а значит опасное. Гриша и Дина всячески пытались оградить дочь от связи с внешним миром, ведь неизвестно, что люди могут сделать с ней, увидев её глаза.

С самого детства Зику и Лилит родители вбивали в голову смелые речи о свержении власти. Видимо, Гриша и Дина совсем забыли, что это дети, а ребёнок должен быть ребёнком, он должен играть и знакомиться со сверстниками. До политики им не должно быть никакого дела. От таких пламенных речей в голове детей была каша. Мало того, что отец пытался навязать свои мысли и идеи в головы чад, так ещё и бабушка с дедушкой рассказывали противоположную версию истории. И какой верить? Лилит не могла найти ответ на этот вопрос.

В одну из бессонных ночей девочка прокручивала в голове эту печальную историю, которая знакома всем эльдийцам. Историю из-за которой их ненавидели. Эльдийцы — единственные представители человечества, которые могут превращаться в титанов. Как рассказывали бабушка с дедушкой, Имир Фриц заключила сделку с дьяволом и обрела силу титана Прародителя, распределив эту силу между девятью титанами. Именно они разрушили древнюю империю Марли, основав Эльдийскую империю. И эта сила передаётся из поколения в поколение эльдийскому народу уже две тысячи лет. Но отец рассказывал совсем другое: Прародительница Имир была богиней, она помогала людям строить мосты, прокладывать дороги, культивировать землю. При её правлении человечество процветало.

«И кому верить?»

Лилит знала, что ей уготовлена другая судьба, нежели её брату. Он станет воином, возродит Эльдию, будет настоящим героем. А девочка пойдёт по стопам отца — станет врачом. Эта перспектива ей не нравилась, но у неё, как и у Зика не было выбора, всё уже решили за них.

В один день у Лилит в душе была некая тревожность, которую она не могла объяснить. Последнее время ей часто снились кошмары, которые она никак не могла обосновать. Она стала мнительной, её посещали мысли об угрозе жизни, постоянная бессонница и беспокойство, всё это негативно влияло на состояние ребёнка. А родители делали вид, что всё в порядке и продолжали гнуть свою линию.

— Пожалуйста, прекратите, — просила она каждый вечер за ужином.

Конечно, Дина и Гриша понимали о чём говорит дочь, ведь Зик пытался донести до родителей то же самое. Они хотели, чтобы родители завязали со своими планами по свержению власти. А что в ответ? Крики и ругань, мол, вы ничего не понимаете, только так мы сможем возродить Эльдию.

— Вам же хуже будет, — гневно бросила она, вставая из-за стола, направляясь в свою комнату, громко хлопая дверью.

Лилит прекрасно понимала, что рано или поздно правда всплывёт наружу, она видела в одних из своих кошмарах накануне. Так и произошло. На следующий день пришли вооружённые солдаты и схватили изменников родины. Зик с Лилит смотрели на родителей стеклянными глазами, слыша плач бабушки с дедушкой и крики Дины с Гришей о своей непричастности. Дети видели их в последний раз. Лилит знала, что произойдёт с ними. Их будет ждать ссылка в «Рай». На дьявольский остров, где им под кожу введут спинномозговую жидкость титана, обрекая на существование в теле чудовища.

***</p>

Поправив красную повязку на руке, натянув на голову капюшон, Лилит торопливым шагом пошла по гетто Либерио, озираясь по сторонам. Ей постоянно казалось, что за ней наблюдают, преследуют.

Тяжело вздохнув, девушка ускорила шаг, внимательно наблюдая за другими людьми, которых она считала потенциальной угрозой. Пройдя охранный пост, Лилит свернула за угол, где её ждал Зик, докуривая сигарету.

— Долго ты, — сказал он, выкидывая окурок.

— Я быстро шла, — ответила она, продолжая озираться по сторонам.

— Всё нормально, — Йегер взял сестру под руку, — никто не хочет тебе причинить вред.

— Я понимаю это, — девушка поджала губы, — но ничего поделать не могу.

— Ты должна обратиться за помощью, — прямо сказал Зик.

— Угу, — промычала девушка.

Она хотела бы обратиться за помощью к специалисту, но не могла из-за своей установке в голове: возможность причинения вреда жизни. Такая мысль крутилась в её голове на постоянной основе. Переломный момент случился много лет назад, когда солдаты схватили её родителей. Этот инцидент глубоко засел в мозгу и ярко отразился на психике. Она думала, что когда-нибудь её убьют просто за то что она существует на этом свете, но в то же время осознавала, что это бред, ведь она не сделала ничего плохого, <s>кроме того, что родилась эльдийкой.</s> Закрадывалась у неё мысль, что и родные могут причинить ей вред, только потому, что она могла сделать что-то не то, провиниться перед бабушкой с дедушкой. Лилит проводила в голове ту самую параллель, когда Гриша ругал её за то, что она не может усвоить пройденный материал, либо просила его и мать бросить заниматься опасной деятельностью, либо старалась как-то в столь юном возрасте отстаивать свои личные границы, и вот, проводя ту самую параллель, девушка думала о том как бы не оступиться и не схлопотать от дедушки с бабушкой. Стала в более осознанном возрасте анализировать каждый свой шаг, каждое сказанное слово, оценивать своё поведение, лишь бы не причинили вред, который ей никто и не собирался причинять.

Лилит с Зиком дальше пошли по улицам города, останавливаясь рядом с ларьком с мороженым. В такой жаркий день грех не съесть холодное лакомство. Ожидая пока продавец отдаст Зику два рожка с мороженым, девушке показалось, что её спину прожигают. Медленно обернувшись, она заметила мужскую фигуру, на голове у него капюшон. Он бросил на Лилит взгляд и скрылся в толпе.

— Держи, — брат протянул ей ванильное мороженое.

— Спасибо, — ответила она, — мне снова мерещится, что за мной наблюдают.

— Опять себя накручиваешь, — вздохнул Зик, продолжая путь, — никто не причинит тебе вреда, когда вокруг народ.

— Знаю.

Они продолжили идти, куда глаза глядят. Лилит взяла Зика под локоть, то и дело иногда сжимая, когда мимо на короткой дистанции проходили люди, которые никак не обращали на них внимания, шли по своим делам. Но девушка чувствовала внутри себя неимоверный страх и дискомфорт, думая, что вот-вот с ней сделают что-то плохое. До неё доносились слова брата, но разобрать, что он говорит ей не удалось, просто хотелось прийти в менее людное место и спокойно выдохнуть.

Лилит и сама не заметила, как они с братом пришли к берегу моря. Скинув капюшон с головы, девушка заправила тёмную прядь волос за голову, вглядываясь в бескрайний горизонт, доедая мороженое. Вода ярко светится под лучами солнца, Лилит прищурилась, становится больно смотреть на сверкающую гладь воды. Берег покрыт жёлтым песком, в небе кричат чайки. Смотря на море, на маленькие волны, что бились о берег, Лилит начала испытывать душевное спокойствие, ей нравится море, нравится его шум.

— И зачем ты меня сюда привела? — услышала она голос Зика и почувствовала запах сигарет.

— Посмотреть последний раз на море, — тихо ответила девушка.

— Не люблю, когда ты говоришь загадками.

— Это ещё не загадки, — Лилит усмехнулась, — я хочу просто исчезнуть. Меня тут быть вообще не должно.

И правда. Йегер всегда ощущала себя в этом мире лишней, чувствовала, что здесь ей не место. Иногда она думала, что родилась неправильно, родилась не в том месте и не в то время. В своих снах она часто смотрела на себя со стороны, только казалось, что это не она. Волосы, глаза, лицо, фигура — одинакова, а манера поведения и сам характер совсем иной. Та Лилит была счастлива, у неё есть любящая семья, любимый человек, любимая работа и прекрасная жизнь, так ей виделось. Но среда обитания была другая: высокие здания, другие транспортные средства, другая техника, другие люди, всё другое и непривычное…

— Ты не сможешь, — вздохнул Зик, — тебя найдут и в лучшем случае вернут, а в худшем убьют.

Девушка разразилась нервным смехом. Защитная реакция на последнее слово, сказанное братом.

— Не правда, я буду жить вечно.

— Не стоило тебе связываться с той бабкой. Она тебе все мозги промыла.

Лилит мягко улыбнулась. Она поняла про кого говорит Зик. Работая медсестрой в больнице, девушка познакомилась со многими работниками и пациентами, стараясь, конечно, сохранять определённую дистанцию, ведь мало ли что у больных на уме. Но с одной женщиной она всё же сблизилась. Сибилла попала в больницу уже в преклонном возрасте, все считали, что она сумасшедшая, ведь часто говорила несусветную чушь о конце света. Конечно, Лилит с осторожностью находила подход к женщине, но как оказалось она вполне адекватный и спокойный человек, который внушает доверие. Но с последним Лилит не могла согласиться, ведь на подсознательном уровне ощущала угрозу от любого человека.

В один из дней, когда Лилит сопровождала Сибиллу на прогулку, женщина начала свой разговор с того, что сказала Йегер, что она особенная, в ней таится какая-то сила. Лилит мысленно тогда усмехнулась. Разумеется многие считали её какой-то не такой в основном из-за глаз. С этим фактом она давно смирилась. Убедив свою собеседницу в том, что она самый обычный человек, у них завязался разговор на различные темы. Таким образом, Лилит смогла сблизиться с посторонним человеком, в женщине была какая-то харизма, перед которой Йегер не смогла устоять. Иногда Сибилла несла инфернальный бред, как считала Лилит, когда женщина продолжала гнуть свою линию и убеждать девушку, что в ней есть какая-то сила. Лилит просто оставалось согласиться с ней, но и в то же время в голове всплыло одно из болезненных воспоминаний: кошмар о том, что родителей раскроют. Так и случилось. Во снах она видела как Зик станет воином, унаследует Звероподобного титана, видела каких титанов получат остальные дети, с которыми она познакомилась немного позже, но уже зная их имена. В тот момент разговора с Сибиллой, Лилит была уже готова поверить в то, что она действительно какая-то особенная… не такая как все, что ей совершенно не нравилось. Хотелось быть обычным человеком, но в том мире и условиях, в которых она живёт, это невозможно.

— Как и тебе, но не она, — твёрдо сказала девушка. — Заметь, всё что я говорила всегда сбывалось.

— Совпадения, — скептично ответил Зик.

— Твоя правда. Но жить вечно я точно буду. Я с самого детства знала, что мне суждено вечно скитаться, все друзья покинут меня по моей же воле, а новых я обрету без моего согласия. Да и сгину я в пасти хаоса. Только я не до конца понимаю, что это всё значит, — Лилит призадумалась.

— Ты слишком много говоришь, — девушка на эту реплику ничего не ответила. — И ты вот так хочешь бросить всё? Ты такая легкомысленная. И привела меня сюда, чтобы попрощаться.

Зик говорил спокойно, потому что понимал, что Лилит не собирается бросать всё и уходить куда бы то ни было. Она часто толкала такие речи, когда ей хотелось, чтобы её заметили, ведь в детстве она, как и брат, не получили должного внимания от родителей, но на девушке это отразилось более болезненно, чем на брате, вот она и ищет способ привлечь к себе внимание, так думал Зик.

— Не попрощаться, а сказать до свидания, — осадила его девушка. — Мы ещё встретимся. Я видела. На небе будут цветные пятна, а вокруг поле и лес. На высоте будет стоять девушка в зелёном.

«А вокруг кровь», — но последнее Лилит не озвучила.

— Твои, как ты их называешь, пророчества, не до конца понятны.

— Ох, это ещё самое понятное. Есть то, которое я сама не понимаю. Я видела во сне такие слова: пройдут года, испарится море, а над ним полетят белые птицы, и придёт чужак. Грянет гром и войдёт чужак на наши земли, ибо расступится перед ним море.

— Да уж.