Часть 1 (1/2)

</p>Антон снова сидел за столом, внося новые данные в систему. Переодически потирал красные от недосыпа глаза и отхлебывал из кружки остывший кофе, отвлекался от работы, чтобы пройтись по холлу пару кружочков и размять затекшие мышцы спины.

Он привык к ночным сменам, привык к пустым, темным и тихим коридорам больницы, к слишком молчаливым посетителям. И пусть молчат, иначе Шастун точно не смог бы спокойно жить, да и просто жить- он не уверен, что у него не случился бы какой-нибудь инфаркт от страха и неожиданности. Не часто все-таки с патологоанатомами разговаривают их пациенты.

Сегодняшний день Антону не нравился с самого пробуждения. Непонятное волнение дополнилось липким страхом, когда он перешагнул порог больницы и накинул медицинский халат. Уверенности вселяло лишь то, что сегодня вышел его напарник с больничного и он был не один.

—Тох, пошли вниз, поможем- помещение наполнилось оглушительной трелью звонка, что уведомлял о приезде очередной машины с новым «посетителем». Шастун поднялся, тяжело вздохнув, и пошел к товарищу, не переставая зевать. Паша шел немного впереди, а Антон плелся за ним, погруженный в свои мысли. А думал он в последнее время много, на разные темы, начиная с того, что приготовить поесть и заканчивая тем, что надо срочно платить за съемную квартиру, иначе парень останется жить под открытым небом.

В лицо ударил прохладный воздух с парковки и Шастун наконец вынырнул из размышлений. Когда с выгрузкой тела было закончено и оставалось лишь завезти в больницу, чтобы осмотреть и вбить в базу данные, парень, что привез его, вдруг произнес:

—Его будто пытались разрезать на частички, после чего забили на это и решили сжечь… Стремно выглядит- добавил он после недолгого молчания.

От этих слов по коже пробежал холодок, и Антон поежился, ведь сколько бы ты не провозился с людьми, погибшими в разных обстоятельствах, все равно представляемая картина была пугающей. В голове мелькали ужасные образы, ежесекундно сменяясь еще более жуткими. С лица Паши сползла легкая улыбка, которая, кажется, вечно держалась на его губах, и Антон помрачнел еще больше.

Судорожный выдох разрезал тишину помещения. Полиэтилен был вскрыт, и теперь парням открылся вид на израненное тело, больше напоминающее кусок мяса. Это был юноша лет двадцати на вид, на его боку пролегал глубокий и длинный порез, руки были неестественно вывернуты, а половина трупа покрылась обугленной кожей.

Шастун повернулся на товарища. Его лицо было бледным, а в глазах читалось непонимание, смешанное с растерянностью. Антон никогда не видел его таким, из-за чего сердце болезненно сжалось.

Когда парни закончили с очередным трупом и пришли в холл, чтобы заварить себе по чашечке кофе, в коридоре больницы послышались шаги, а через минуту показался силуэт охранника, направлявшегося к ребятам. Он молча заварил себе чай, а после плюхнулся на диванчик, расслабленно выдыхая.

—Видали что в газете пишут? — он потряс листами перед собой, после чего ткнул пальцем в заголовок. «Неудачный экзорцизм». Парни присели рядом, вчитываясь в написанное. В газете говорилось про какой-то обряд изгнания слишком сильного духа из тела юноши, в результате которого погибло несколько человек.

***</p>

Вечер. В церкви царит напряженная атмосфера и тишина, прерываемая линь полушипением-полурычанием, доносившимся со стороны тяжелой кровати. На ней лежал юноша из-за которого тут все и собрались. Темные силы взяли над ним верх, и теперь лучшие экзорцисты округи готовились к изгнанию. Рядом сидел отец, напряженно разглядывая силуэт сына. Мужчина не мог поверить, что все это происходит с ним, что его веселый и жизнерадостный мальчик сейчас выглядит как труп. На бледном, как простынь лице застыл оскал, больше присущий голодному зверю, чем человеку, на запястьях и лодыжках проступили яркие синяки из-за прочных верёвок, сковывающих его движения и удерживающих на месте. Кожа была настолько тонкая, что сосуды придавали телу голубоватый цвет. Но сложнее всего было смотреть в его глаза. Серые, глубокие и отражающие все желание нормально жить. Они кричали:”Я стараюсь, папа, у меня должно получиться, я сильнее!»

Не получилось.

Он пытался, честно, но был настолько ослаблен, что сил бороться просто не оставалось.

Он устал. Чертовски сильно устал. Тяжелая голова тянула, изломленные конечности отзывались вспышками боли. Все попытки завладеть своим же сознанием резко обрывались, вызывая ленты воспоминаний, в основном неприятных, от которых хотелось забиться в угол, дико взвывая. Все эти терзания отнимали кучу сил, и желание бороться дальше постепенно угасало. Парень понимал, чувствовал, что шансы вернуться к обычной жизни ничтожно малы, он уже почти смирился, но на задворках сознания все еще плескался тусклый огонек надежды.

Очередной приступ, очередная вспышка боли пронзила тело, стоило одному из экзорцистов сделать шаг к кровати. Юноша окончательно потерял контроль над собой. Глаза застелила мутная пелена, голос сорвался на на звериный рев. Будто через вату до него доносились крики, сиплые хрипы мужчин.

А в следующий момент он заметил отца, метнувшегося к нему. В лицо уткнулось что-то мягкое

Темно. Воздуха стало критически не хватать. Подушка. Мысль пришла неожиданно и быстро. Стало очень страшно.

А потом все прекратилось. Крики стихли, тело расслабилось, и наступило долгожданное спокойствие.

*

Отняв подушку от лица сына, он содрогнулся в немом плаче. Сзади послышалось шуршание: один из работников церкви, восполнив запасы воздуха начал подниматься на ноги.

— Прости меня…прости, прости… ПРОСТИ- зарылся рукой в волосы, больно сжав их, после чего закрыл юноше глаза и обернулся назад, оглядывая бездыханные тела…

***

</p>К тексту прилагалась фотография. С нее на читателя смотрел мальчишка. Серые глаза были хитро прищурены, волосы, слегка растрепанны, а лицо покрывала россыпь веснушек. На щеках появились ямочки от веселой улыбки. В руках он держал букет ромашек. Эта фотография была невероятно уютной, и все бы хорошо, но…

—Тох, -Паша посмотрел коротко, после чего указал на маленькое тату лапки на руке парня. Антон непонимающе уставился на друга, чуть вздернув бровь. Пришлось пояснять— У него такая же татушка…мне кажется… в общем, походу это он лежит у нас в холодильной камере. Шаст, приглядись! — пригляделся, и действительно- рыжие волосы, глубокий цвет глаз, удивительно, но даже после смерти в них осталась какая- то живая искринка, шрам над бровью и татуировка собачей лапки на ребре ладони. Очаровательный мальчишка с очень тяжелой судьбой.