Часть 2 (1/1)

Сначала я долго изучал свое лицо, застыв возле настенного зеркала в кабинете. Кожа вела себя интеллигентно и, кажется, вовсе не собиралась покрываться пятнами и саднить. Я удовлетворенно хмыкнул, но все же забрался в аптечку и обработал щеки кортикостероидной мазью. Собирая рассыпанные по полу ручки, я наткнулся на упаковку от презерватива. Вертя ее в пальцах, я нахмурился, вспоминая тот пугающий фокус с револьвером. Я не уловил момента, когда Лашанс заряжал в него патроны, вероятно, он сделал это столь незаметно; или же сыграл опасную для жизни шутку, кстати, довольно для него несвойственную. Я сел за стол, подтянул к себе чудом удержавшиеся на нем во время недавней любовной баталии документы и устремил взгляд на нагромождения цифр, запретив себе рассуждать над произошедшим. Так, я просидел над подсчетами и сверками более трех часов, периодически наливая себе стаканчик минеральной воды из притулившегося в углу диспенсера.Вопреки моим ожиданиям, Лашанс зашел за бумагами не вечером, как обещался, а прилично за полночь. Я успел разобраться с ворохом расчетных счетов, к концу этой возни уже натурально рябивших в глазах, прочитать пришедшие на электронную почту письма, посмотреть новости онлайн, в итоге же уткнулся в перечитывание ?Улисса?, за каковым занятием и незаметно для себя задремал.- Вальтьери, - я открыл глаза от прикосновения руки к своему плечу. Лашанс стоял передо мной с невесомой улыбкой. От него едва уловимо пахло чем-то цветочным и не особенно вязавшимся со строгим черным френчем. Он вынул из нагрудного кармана тоненький мобильник и пробежался пальцем по его сенсорному экрану.- Узнал что-то важное? – поинтересовался я, потягиваясь и откладывая на стол книгу. - Я был крайне убедителен, - кивнул Люсьен, не отрывая взгляда от телефона. Я протянул руку к салфетнице и подал ему бумажный платочек. Он поднял брови, все же принимая его из моих рук, и я показал Лашансу взглядом на обратную сторону ладони. Капо секунду рассматривал небольшое пятнышко крови на своей коже, затем безапелляционно стер его салфеткой.- Я надеюсь, что ты не сочтешь за большой труд прогуляться со мной по ночному городу? – поинтересовался Лашанс, выбрасывая скомканный платочек в корзину для бумаг. Конечно же, это было вопросом риторическим.- Он сдал главу хамулы? – спросил я, поднимаясь. - Он подавился своим языком, - капо развел руками. – И наши друзья из Мораг Тонг не станут допытываться, куда пропало пятнадцать человек дивного пушечного мяса. Это не может не печалить, но есть и, несомненно, положительные стороны. Я кивнул, показывая, что весь обращен во внимание. - В ближайшие недели подобных стычек не случится, - подвел черту капо, натягивая черные кожаные перчатки. – Кстати, ты выполнил мою маленькую просьбу? - Все в порядке, - заверил я. - Я заберу их завтра, - Люсьен едва ощутимо тронул мое плечо, отчего я напрягся. Словно уже сложился некий условный рефлекс – по коже пробежали мурашки. – Идем, Винсент. Набросив на плечи пиджак, не застегивая и даже не продев рук в рукава, я огладил свои волосы, и мы вышли в коридор. Прошествовав таким же путем, как и ранее, мы оказались на улице. Естественно, о двух мертвых телах уже успели позаботиться, явно, что и отмыли кровь с асфальта.Я подставил лицо теплому летнему ветерку. Единственное время суток, когда я могу безбоязненно выходить на прогулку, хоть и делаю это удивительно редко, предпочитая добровольное затворничество в обществе книги, лишь иногда контактируя с кем-то из членов нашей ячейки. Ей-богу, и вправду как мифический вампир из научной и не очень фантастики. Хотя, наверное, им полегче жилось. Я бы сам с большим удовольствием пил кровь и жил веками, чем боялся, как бы вновь не опалить лицо до ноющих шрамов.Мы сели в черный Ламборгини Люсьена. Он завел автомобиль, с улыбкой погладил затянутой в перчатку рукой по приборной панели, светящейся индикаторами, будто касался живого существа, и, наконец, мы тронулись.Я украдкой рассматривал спокойный профиль итальянца. Выражение его лица было столь же доброжелательным, как и безразличным. Удивительная смесь, если подумать. В чайных глазах – какая-то тайна, и постоянное впечатление, что он не прочь бы и рассказать ее, но лишь крайне приближенному, особому человеку. Вероятно, я к таковым не относился. Даже занимаясь со мной сексом, он хранил совершенное молчание, словно считая все стоны и тяжелое дыхание чем-то ниже своего достоинства. Отчего меня не покидало ощущение, что капо делает мне одолжение, позволяя ли ласкать его твердую плоть, вбивая ли ее внутрь моего тела.Наверное, он с таким же благорасположенным взглядом кромсал сегодня того араба, может быть, даже и не задавая вопросов, убежденный, что тот в конечном счете расскажет все сам, от задушенной в детстве кошки до любимого цвета помады их руководительницы. Но, по всей видимости, бородатый оказался крепче, чем расценил его Лашанс.Автомобиль выкатил на большое шоссе, смешавшись с потоком других машин. Чикаго, как все огромные города, не привык спать даже ночью.Мне не давал покоя тот цветочный запах, мельтешивший на самой грани обоняния. Было в нем что-то знакомое, настойчивое дежа-вю, не дающее просто выкинуть этот факт из головы. Я переключился на созерцание величественных громадин небоскребов, чуть наклонив голову к окну. Что бы ни говорили о световом загрязнении, зрелище завораживало. Иллюминация центральных улиц сменилась более будничным видом окраин – и мы свернули на улочки старого города, словно переносясь на несколько десятков лет в прошлое. Автомобиль затормозил возле заброшенного на вид дома. - Взгляни, - Люсьен откинулся на спинку и кивнул в сторону этого ободранного памятника архитектуры. Я чуть сдвинулся к нему, разглядывая строение. – В духе ранних двадцатых, тебе не кажется? Я непонимающе уставился на него. - Мы перенесем убежище сюда. Капиш? – он улыбнулся в отблесках приборной панели.- И станем развлекаться беготней с кастрюлями при малейшем дожде? – растеряно пошутил я, без особенного доверия скользя взглядом по обколотому кирпичу стен. Колорита добавляла заколоченная досками дверь. Люсьен мягко усмехнулся и выбрался из машины. Я пожал плечами и тоже последовал наружу, ощущая себя персонажем из старого гангстерского кино. Капо прошествовал к упомянутой двери и легко потянул за ободранную ручку.

К моему удивлению, дверь отворилась.Я приблизился, оценивая, как аккуратно пригнаны доски, создавая впечатление, будто их внешние края внахлест приколочены к косякам.- Легко обнаружить? – поинтересовался Люсьен и тут же шагнул внутрь. Я посмотрел по сторонам и прошел за ним.- Уникальная система, - удовлетворенно сказал он, демонстрируя мне небольшой квадратик, подвешенный на ключах от машины. – Что-то схожее с используемыми ранее домофонами, но, несомненно, более технологичное.Он извлек из кармана крошечный фонарик. - Отпусти ручку. Я послушно отошел от двери, которая тут же мягко затворилась. В разрезавшем темень луче фонаря стало понятно, что изнутри она отделана металлом. - Подробнее я объясню позже, - и луч метнулся в другую сторону.В круглом пятне света я рассмотрел еще одну дверь, уже явно более современного облика. Люсьен приблизился к ней и, открыв небольшую панельку на уровне глаз, провел пальцами по крошечному сенсорному экрану. Глухо щелкнуло – и стальная пластина безропотно отъехала в сторону. Взору открылась ведущая вниз лестница, едва мы ступили на которую, тяжелая панель за спиной вернулась на свое место. Спустившись по ступенькам, мы оказались в довольно обширном помещении, отделанном в стиле приличной гостиницы. Сходства добавляли аккуратные светильники немного мещанского вида, стройными шеренгами расположенные по стенам. - Кастрюли не пригодятся, - Люсьен прошелся вперед, явно осматривая этот бункер не в первый раз, но в голосе его мелькнули нотки нескрываемого удовлетворения.- Это из-за Мораг Тонг? – спросил я, скользя взглядом по отделанным панелями стенам.- Не за одну же ночь эта красота здесь возникла, - пожал он плечами. Я сделал еще несколько шагов, пытаясь отделаться от ощущения, что мы находимся не под землей. Коснулся пальцами одной из панелей, прошелся дальше, скользя рукой по стене. Лашанс подошел сзади, видимо, наблюдая за моей реакцией. Я повернулся. - Таинственный бункер, - улыбнулся он, вставая почти вплотную. – Как в фантастических романах, Винсент? Я вздрогнул, когда его ладони коснулись плеч. Пиджак соскользнул с них и с легким шуршанием упал на пол. Я поднял глаза на его невозмутимое лицо, попытался улыбнуться и отстраниться, вдруг охваченный сильным желанием вернуться обратно, в свой кабинет, к книгам, под тяжесть низкого складского потолка.Люсьен удержал меня, ненавязчиво, но достаточно твердо. Я растерянно уставился в сторону, избегая его взгляда. И вновь обратил внимание на исходящий от его френча аромат. Магнолия? Лилия? Я ничего не понимаю в цветах. Но запах едва не вопил о своем женском начале.Поразительно – я испытал целый сонм эмоций, по большей части отрицательных, к неизвестной владелице духов.Я встретился с ним взглядом. Карие глаза смотрели спокойно и бесстрастно, о том, что их обладатель настроен более напористо, серьезно, говорили лишь пальцы, что железной хваткой сжимали мое предплечье. Я положил ладонь на его кисть, взялся за нее и, к удивлению, не встретив никакого сопротивления, убрал в сторону. Люсьен задумчиво рассматривал мое лицо чуть свысока, не опуская руки вниз. Тонкая кожа перчатки казалась почти матовой.Я сделал шаг в сторону, и капо галантно посторонился, вроде бы пропуская меня. Но тут же взялся за мое плечо и одним жестом, почти незаметным со стороны – думаю, все выглядело так, будто мне вдруг вздумалось изменить направление собственного движения, - развернул лицом к стене.Я лишь успел выставить вперед ладони, которыми самортизировали удар о деревянные панели. И тут же на голову легла ладонь, надавливая, так что мне пришлось прижаться щекой к прохладному материалу отделки.Продолжая удерживать меня таким образом, Люсьен спокойно расстегнул мои брюки и слегка одернул их, так, что те легко скользнули к полу. Легкими толчками коленей он заставил меня стряхнуть сгрудившиеся внизу штанины, после чего движением ступни отбросил сбившуюся в неопределенный комок ткань куда-то в сторону. Та уже участь постигла и боксерки на моих бедрах.Интересный опыт – отказать своему капорегиме? Да только в ногах затаилась странная, пугающая слабость; я замер, созерцая естественный рисунок на панелях, не двигаясь и не издавая ни звука.Когда обтянутые кожей перчатки пальцы втиснулись мне в рот, я не сопротивлялся. Только прикрыл глаза, ощущая, как чуть шершавый материал проскальзывает по моему языку. Ягодицы иногда задевали полы френча, я чувствовал, как напрягаются мышцы бедер, и вздрагивал при каждом таком прикосновении.Люсьен медленно извлек пальцы из моего рта, увлекая за ними тонкую, как паутинка, ниточку слюны, едва заметно блеснувшую в неярком отсвете ламп. Коротким неловким движением указательного пальца я отер каплю влаги с нижней губы и чуть повернул голову, силясь выглянуть за плечо. - Ты спишь с Антуанеттой Марией?.. Люсьен надавил меж моих бедер, несмотря на сопротивление, все же легко игнорируя попытку оборониться. Я шумно выдохнул через нос, чувствуя внутри своего тела кожу перчатки, жесткую, неправильную, неделикатную.- Да, - легко согласился Люсьен, вталкивая пальцы глубже.Нельзя сказать, что я сильно обрадовался такой откровенности.

Только пожалел, что вообще задал этот вопрос.Еще несколько довольно болезненных движений – и Люсьен оставил мое тело в покое. Правда, лишь для того, чтобы повернуть к себе лицом. Безмятежно глядя на меня, он вложил в руку уже знакомую черную упаковку.Я мельком глянул на квадратик в ладони, перевел глаза на Лашанса и, не отводя взгляда, медленно сел на колени, поддерживаемый им за запястье. Затем он убрал руку и расстегнул собственные брюки, самую малость приспуская их на бедра.Надорвав упаковку, я высвободил кружок свернутого латекса и, слегка оттянув в сторону основания крайнюю плоть на члене перед своим лицом, приложил к нему это влажное колечко. Помедлив, все же набираясь смелости, и не будучи уверен, что удачно справлюсь, я надавил языком на накопитель, толкая плотный кантик губами вперед, чтобы раскатать слабо пахнущий ванилью презерватив по всей длине.Почувствовав, как туго разворачивается латекс, я понял, что так просто не справлюсь, и малость сдвинул закругленный плотный край пальцами. Я сжал губы, двигая его дальше, и Люсьен подался вперед, проталкивая член до самого горла, так, что меня сотряс кашель. Против воли заслезились глаза, но он не стал давать поблажек, прижимая мою голову ближе к паху, отчего я едва не задохнулся от глубокого толчка члена и собственной слюны.Едва его хватка ослабла, я рванул голову назад, откашливаясь. И снова обхватил его плоть губами, позволяя сделать такой же резкий толчок. Он потянул меня наверх, и я с облегчением выпустил изо рта тяжелый орган, коротко скользнувший по влажному от слюны подбородку.Целует ли он ее? – Мысль оформилась на какую-то долю секунды позднее действия. Я прижался влажными губами к приоткрывшемуся навстречу им рту Лашанса, царапая чувствительную кожу о его небритые щеки. В ответ он притиснул меня к стене, целуя умело, но без излишней чувственности. Плотно зажатый меж монолитами его тела и стены за спиной, я обнял Люсьена за плечи, чувствуя, как мой член касается его собственного, подтянулся, сию же секунду подцепленный одной рукой снизу, и обхватил его ногами.

Полы расстегнутого френча мягко облекли мои бедра с двух сторон.Он вошел в меня на весу, быстро и глубоко. Я оторвался от поцелуя и прижался лицом к плечу капо, закусывая губу, не позволяя себе издать ни звука, в бессмысленной попытке доказать, что тоже могу хранить молчание в столь неоднозначные моменты. Но несколько жестких толчков – и я застонал, не открывая рта, что вылилось в сжатый горловой звук, послышавшийся самому себе мучительной мольбой.Быстрее, еще быстрее, так, что я вскрикивал, уже не сдерживаясь. Одна нога соскользнула вниз, упираясь в пол, но Люсьен продолжал двигаться. Вход в мое тело засаднил от такой грубости, я чувствовал слабость, словно вот-вот рухну к ногам капорегиме, что, полагаю, и случилось бы, если не его уверенная хватка. И вдруг все кончилось. Люсьен замер, переводя дыхание, слегка отстранился, оглаживая свои волосы – и его член мягко выскользнул из меня. Я оперся на стену, тяжело дыша и наблюдая, как он стянул использованный презерватив и, не глядя бросив его под ноги, застегнул брюки.- Капо, - едва слышно позвал его я. Он взглянул на меня, всем видом выказывая, что обращен во внимание. – Я приношу извинения.Он чуть кивнул с едва заметной улыбкой. И я, ответив ему таким же коротким кивком, принялся одеваться.- Я буду ждать тебя у выхода, Вальтьери, - сказал он.Поднимая пиджак, я наткнулся взглядом на сиротливо лежащий на ковре презерватив. Я присел, цепляя его за край, так, чтобы не испачкать жесткого ворса, выпрямился и, найдя глазами черный столбик урны, бросил внутрь.