Глава одиннадцатая (1/1)

Разговор с Саласией отчего-то не то, чтобы разочаровал, но вспоминался с легкой обидой. Хелену это даже удивило. Они вели постоянную переписку, так что девушка ну никак не могла забыть о различиях в своем и подруги взглядов на мир, забыть настолько, чтобы это могло бы задеть. Не так уж сильно Саласия изменилась, не стало больше между ними противоречий, об которые невольно разбивалось любое стремление помочь, но помочь… не в том, не так, не тем, что требовалось. Наверное, будучи к этому готовой, Хелена все же надеялась?.. Да нет, дело было не в этом. Конечно же, как ни ожидай всей душой разговора с подругой детства, а все равно легко предположить заранее, что он может ни к чему не привести. Даже скорее всего – ни к чему не приведет. Хелена все равно была искренне счастлива увидеть Саласию снова – при любых обстоятельствах… то, к чему она действительно не была готова, так это к тому, что подруга настолько сроднится с новой своей жизнью, наверное даже, будет там настолько счастлива. Конечно, Саласию Слизерин всегда устраивала жизнь по отцовской воле, стоило признать, дядя Салазар много усилий приложил к тому, безошибочно выбирая вещи и подарки по своему вкусу и взглядам, чтобы они при этом обязательно делали бы счастливой и единственную дочку. Безошибочно… мог ли он так же не ошибиться относительно супруга для Саласии? Это все же… Хелена невольно передернула плечами. Это слишком отличалось. Она была уверена, что отличалось. Ее подруга не была влюблена в своего жениха, Саласию пугала годы назад предстоящая свадьба – после одной-единственной встречи с претендентом, когда все было уже фактически решено – а теперь Саласия все равно чувствовала себя счастливой, и это Хелена отказывалась понимать. А подруга отказывалась теперь понять, что за проблема в подобном замужестве. Наверное, их жизненные взгляды совпадали. Барон Гилберт ведь тоже не был влюблен и тоже уступил воле Слизерина. Как если бы Хелена согласилась выйти за Кайлиха – они могли бы жить, не мешая друг другу. По крайней мере, не хуже, чем каждый сам по себе? Пусть даже и не лучше… Саласия не разделит с Хеленой ее жизнь, как бы сильно не была привязана. Даже если представить мифическую возможность, при которой такое было бы возможно – не покинет добровольно комфортабельной «золотой клетки», и уж тем более – не побежит бездумно вникуда, искать свой настоящий мир. «Потому что ее мир – там, где она уже находится» Наверное, это было… нет, и не обидно. Просто немного грустно. Грустно понять, что даже самые близкие люди никогда не будут с тобой единодушны. Хотя Саласия согласилась заложить диадему, что позволило Хелене получить кое-какие деньги, с путешествием через залив это пока не помогло. Не слишком приятной была мысль прятаться под чарами незаметности на корабле – а без того, как должны отнестись к молодой женщине, путешествующей в одиночестве? Да к тому же внешне больше похожей на отца-норманна… О том, что ее могут доставить к тем людям, что по какому-то недоразумению считались ее семьей по отцовской линии, Хелена даже думать не хотела. Оставалось держаться среди ничего подозрительного не замечающих магглов – и все же попытаться проникнуть на один из кораблей. Эх, ну почему она не могла остаться с единорогами еще хоть недолго? Хелена не рискнула оставаться в городе после того, как покинула дом Саласии, но и в лесу в одиночку оставаться было жутковато. Вернее, ей казалось, что оставаться там в одиночку было жутко. Прошло не так уж много времени, чтобы понять – по-настоящему жутко бывает, когда чувствуешь, словно не одна. И необъяснимая интуитивная настороженность вызвана точно не лесными зверями или блуждающими зачем-то прохожими магглами – они не вызвали бы серьезных проблем, даже если бы смогли обнаружить присутствие девушки, а значит, магическая интуиция просто не стала бы отзываться на них ледяной тревогой! Но никому из магов тоже не увидеть ее под вуалью незаметности! Зябко кутаясь в обычную свою вуаль, Хелена отошла и прислонилась к одному из деревьев, стараясь не шевелиться и даже не дышать. Словно в насмешку именно в тот момент, когда между деревьями уже можно было разглядеть силуэт то ли преследователя, то ли просто несвоевременного прохожего, под сапожком предательски хрустнула какая-то ветка. Поморщившись, волшебница постаралась мысленно убедить себя, что только ей сейчас это кажется оглушительным, а проходящий мимо человек не обратит никакого внимания на легкий хруст дерева в лесу, однако… Мужчина приблизился и теперь без труда можно было разглядеть знакомое лицо барона Грегори. И его случайное здесь появление при весьма малой вероятности могло бы быть случайным совпадением. Но не связалась же Саласия с Хогвартсом после визита Хелены в Лондон? Она, конечно, считала сумасбродством подобную затею, но не стала бы доносить! Сэр Гонт настороженно огляделся по сторонам. Не должен был едва слышных хруст привлечь серьезное внимание, а уж тем более – как-то указать именно на беглянку. Грегори или какой угодно еще маг, не имело значения. Только…

- Фините Инкантатем! – приподняв извлеченную из складок плаща палочку, негромко произнес мужчина. Хелена внутренне сжалась, встретив – на этот раз уже несомненно направленный прямо на нее взгляд черных – просто сплошные зрачки – глаз. - Доброго дня, господин барон! – деревянным голосом, едва справившись со сдавившей грудь обручем паники, выговорила девушка. Может, они ничего и не заметил в тоне – голос Хелены и в обычном-то настроении многие воспринимали довольно сухим. - Леди Хелена… – со странным смятением констатировал Грегори. Однако, сделав совсем небольшую паузу, уже более привычным своим голосом заговорил. – Вы так неожиданно исчезли, без всякого предупреждения пропустили занятия, так, что мне пришлось срочно перекраивать расписание и искать заместителей – одновременно понятия не имея, что произошло с Вами! Совершенно не в Ваших правилах столь легкомысленное поведение, но если Вам нет дела до моего беспокойства, то Ваша матушка в ее нынешнем состоянии… Не совсем то, чего Хелена ожидала. Больше всего сейчас хотелось стыдливо отвести взгляд, но это было бы откровенной брешью в ее решительности. Она не собиралась допускать даже тени мысли о своей неправоте, даже мысли о позорном возвращении – и пусть барон даже прямым текстом назовет ее безрассудной и неблагодарной, жестокой дочерью! Ровена первой обошлась с ней жестоко… вернее, собиралась обойтись – но это одно и то же! - Не знаю, как много моя мать рассказала Вам, господин барон, но ей в действительности прекрасно известны причины. Но наши внутренние разногласия – не то, что касалось бы посторонних людей, и Вас в том числе! Оставалось только надеяться, Грегори не знал от леди Ровены, каким образом «касался» его предмет их разногласий… - Я сожалею, что подвела с лекциями, но в подобной ситуации я просто не могла «предупреждать» о своих намерениях кого бы то ни было. Особенно Вас, учитывая, как мало Вы всегда придавали значения чужим словам и решениям! - Не буду спорить, Ваше поведение неприятно удивляет своей неосмотрительностью. Особенно для столь рассудительной всегда леди – взбреди что-то подобное какой-нибудь из учениц Гриффиндора, это еще было бы понятно. Путешествие в одиночестве в подобные времена – рискованная затея для кого угодно… даже для магов. Вы можете сколь угодно много знать о мире, но никогда не учились с ним взаимодействовать, даже в Хогвартсе, чего уж говорить о чужих землях и странах. Да даже привычные земли никогда не бывают безопасны. Куда Вы собираетесь отправиться, что за жизни искать, если единственная меря безопасности – блуждать невидимкой, словно какой-то призрак? Кроме леди Саласии, Вы даже не знаете никого... да и она не тот человек, что мог бы предложить Вам помощь в подобных авантюрах. Напоминание заставило Хелену мысленно прикусить губу, хотя обращенное к барону лицо постаралось внешне оставаться безучастным. Саласия не тот человек… но какого черта он напоминал ей то, что она и без него знала? - Не тратьте свое красноречие, господин барон. Я никогда не вернусь в Хогвартс, кроме того… не знаю, о чем думала матушка, когда втягивала Вас во все это, но вы и не тот человек, который в чем бы то ни было мог меня убедить. - Вы Равенкло, леди. Убедительными для Вас будет истинность или неистинность слов, а вовсе не отношение к говорящему. «Только когда этот говорящий Вы – тут непременно есть какой-то подвох!» - Кроме того, – продолжал сэр Грегори. – я вовсе и не собирался уговаривать вас возвращаться. Уже приготовившая кипящую отповедь девушка недоуменно затаила дыхание. - Я не собираюсь уговаривать возвращаться. Я прошу позволения пойти вместе с Вами и помочь Вам. Хотя моя жизнь и так же была несколько изолированной школьными делами, но все же у меня чуть больше опыта путешествий, чуть больше знакомых людей, к которым я мог бы обратиться, и… немного больше опыта знакомств с незнакомыми. Какими бы ни были Ваши цели, их не достичь одними лишь знаниями. Как и… чем угодно лишь одним. Ни лорд Годрик, ни ваша мать, ни даже лорд Салазар не смогли бы создать Хогвартс поодиночке… леди Хельге, думаю, даже сама мысль такая не пришла – не принимая помощи друг от друга, не доверяясь тем, кто был лучшим в чем-то ином. Даже если Вы намереваетесь превзойти великих, все равно не можете все делать сама! - Трудно поспорить. Но Вам-то, господин барон, с какой стати помогать мне в этом? Если даже Сэл сочла, что мои стремления ничего не стоят… - Я… Я ведь уже говорил Вам. Я понимаю. Понимаю, почему Вы стремитесь выйти из тени великой матери, я и сам вовсе не желаю навечно оставаться «учеником лорда Салазара», рассчитываю обрести значимость и сам по себе. Хотя для меня, похоже, учителя и предтечи значат и больше – я вовсе не считаю, что древние знания дают нам всю исчерпывающую картину мира, знаю, что в будущем сокрыто не меньше тайн, чем в прошлом. Эта шляпа сэра Годрика даже предполагала, что я мог бы учиться и у Вашей матери. - Вы лжете. - Она довольно многим студентам предоставляет выбор, если способности и жизненные взгляды… - Я знаю, что предлагает новичкам эта шляпа, и говорю вовсе не о распределении. Вы лжете… не в том, что упоминаете неверные факты. Это ведь тоже то, чему учит дядя Салазар своих последователей – собирать из долек истинной реальности тот узор, что сыграет на руку, ведь распознать прямую ложь иногда даже без магии можно. Такой обман ничуть не лучше! - Все, что я сказал… - Все так, как Вы сказали. Но сказали – лишь затем, чтобы завоевать мое доверие, убедить, будто Вы готовы стать моим другом – только потому, что Вы тешите себя безумной надеждой на бОльшую, благосклонность, стоит лишь заставить меня Вам довериться! Как и то предложение преподавать – Вы знали, как я ждала этого от матери – потому и воспользовались возможностью притвориться хорошим человеком, возможностью, что я буду Вам благодарна. Не так уж плохо я разбираюсь в людях, как кажется, сэр Грегори! И не Вам одному шляпа дяди Годрика предлагала разные варианты обучения… на выбор. Барон с некоторой растерянностью помолчал. - Не назвал бы это «ложью», хотя во многом Вы и права. Так… так действительно было. Вы права и относительно того, что я совсем не знал Вас, не знал все то время, пока воображал… каким-то диковинным сокровищем, которым можно было бы завладеть. Сам не понимал настоящей причины того, что чувствовал, чувствовал помимо азарта заполучить это сокровище, только распаляясь из-за недостижимости. Но – разве за последнее время все не изменилось? Разве я… и Вы – разве мы не могли увидеть друг в друге людей, которых можем понимать. Ценить… как я все же надеюсь. Вы признаете, что я не лгу, когда говорю, что хочу помочь Вам на Вашем пути – так отчего же так Вас так беспокоит, что я сам могу видеть в этом направлении? Мои намерения – не ложь – разве это не все, что в действительности имеет значение? - Значит, теперь Вы считаете, что Ваше отношение ко мне изменилось. - Изменилось? - Отношение к «сокровищу»… проще говоря – к дорогой и пустой красивой кукле. - Клянусь, я никогда не считал так… Хелена резко повернула голову, все-таки отведя взгляд, и спрятала руки в удлиненные рукава верхнего платья. Пальцы судорожно сжали предплечья,наткнувшись на жесткое переплетение ремешков. С на левой руке, чтобы при необходимости удобно лечь в правую, пряталась сосновая палочка, а в правой… заранее иногда не знаешь, что может пригодится в путешествии, верно?

- Заставьте меня поверить, – глухо произнесла она. Лорд Грегори не ответил. Резко разведя руки, девушка выудила из складок ткани короткий, с собственную ладонь, кинжал и, шагнув вперед, вложила его в ладонь ошарашенного мужчины. – Поверить, что Вы хотите помочь мне, потому что верите и стремитесь к одним со мной целям, а не потому, что мое доверие – возможность к заполучению «драгоценной» куклы. Сжав в ладонях руку барона вместе с кинжалом, Хелена подняла ее к своему лицу. Полоска металла плашмя прижалась к щеке. - Что настоящая я, а не придуманный Вами идеальный образ, имею какое-то значение! Наверное, прошла целая вечность, прежде чем сэр Грегори, свободной рукой удержав Хелену за запястья, высвободил схваченную ладонь и отшвырнул кинжал. - Что за вздор Вы сейчас вообще несете? Как вообще можно разделять одного и того же человека на отдельные его качества? И уж тем более… тем более, требовать подобного выбора между неразделимыми сторонами? От его выражения и голоса девушка отступила, стукнувшись спиной о ствол дерева. - Значит, Вам все же нечем подтвердить свою честность, господин барон? – попытавшись все-таки говорить без выражения, скептически – как она, по крайней мере, надеялась – уточнила Хелена. - Придумайте какое угодно нелепое «подтверждение», но будь я проклят, если соглашусь причинить вам какой-то вред, а уж тем более – проливать кровь. Не понимаю, отчего именно я постоянно вызываю у Вас все эти подозрения, но я готов дать Нерушимую Клятву… хоть сейчас бы ее произнес, если бы было, кому скрепить договор – что не пытаюсь Вас обмануть, посягать на Вашу свободу и что угодно еще, дорогое Вам. Мы могли бы цивилизованно согласовать планы, если бы вместо этого внезапного побега Вы посоветовались бы со мной, а так пришлось срочно подбирать замену в Хогвартсе, но если обстоятельства подталкивают вперед – это, возможно, знак судьбы по пути к собственному предназначению, а не погрязать в бесконечных заботах. Не там, чтобы даже в качестве главы Дома быть просто чьим-то учеником или последователем… ведь и Вы думали именно об этом. - Не из-за меня? Вы решили так не из-за меня? – переспросила Хелена. Грегори дернул головой, словно пытаясь стряхнуть овладевшее настроение. - Боюсь, я не могу ответить однозначно. При всем моем уважении к рационализму – у каждого события множество причин, а не одна предпосылка, как каждое действие имеет не один конечный результат, а множество последствий. Вы и наш разговор, тогда, в начале года, заставил меня в очередной раз напомнить себе, к чему я стремился с самого начала, какой бы великой честью ни было обучаться у мастера Салазара, а эта Ваша выходка, вероятно, говорит о том, что нельзя до бесконечности планировать, взвешивать, отмерять и ничего не предпринимать. Хоть Вы сама и бросились в противоположную крайность… Так что если бы я сказал, что Вы здесь вовсе ни при чем, это, конечно, не было бы правдой. - Что ж… если это действительно Вам нужно, думаю, не будет с моей стороны несправедливым принять Вашу помощь… когда, вполне вероятно, Вы рассчитываете на мою. Это ведь не то, чтобы использовать Ваши чувства в том, что нужно лишь мне, и влезать в бесконечные долги? Тем более, раз Вы готовы отказаться от этого нелепого намерения жениться на мне… - Не сказал бы, что совсем уж отказываюсь от мысли… - Сказали! – настойчиво повторила Хелена. – Что клянетесь и даже готовы дать непреложный обет, не покушаться на что-либо и не проливать моей крови. Брак на подобных условиях был бы окончательной бессмыслицей. На несколько тягучих мгновений повисло молчание. Сэр Грегори ошеломленно смотрел на нее своими жутковатыми глазами, в черноте который никогда не удавалось ничего разобрать, только собственное лицо, незакрытое вуалью, бледным зыбким, как череп, отражением, двояко маячило из зрачков. А потом мужчина вскинул голову, так же невыразительно уставившись на скачущих по веткам мелких птичек… которые мгновение спустя вспорхнули, напуганные ударом громкого хохота. Можно было их понять. Хелена, вживаясь в дерево, молча рассматривала почти безумное лицо барона. - Я… я не собираюсь отказываться от своих слов, – переведя дыхание после острого, словно сквозь судорожные глотки, смеха, хрипловато проговорил Грегори. – Не отказываюсь… и действительно готов принести такую клятву, если именно это убедит Вас чувствовать себя в безопасности… Думаю, леди Саласия будет не против стать хранителем Обета. Леди Хелена… Он снова вскинул голову, уставившись вверх, на не слишком пышные по слишком уж ранней весне кроны. - Может быть, Вы знаете, как называются эти птицы? Такие же жили в нашем родовом имении, когда я был ребенком…