Глава 5. НауГад (1/1)

На концерты хожу я без билета, Осенью, весной хожу, Зимой и летом!.. (В.Цой)Глубоко погруженный в свои мысли, Лёша и не думал замечать ничего странного вокруг себя. Жил он относительно недалеко от универа, что, впрочем, во многом благодаря Димке, не мешало ему опаздывать чуть ли не каждый день. Шура же смотрелся поистине смешно, строя из себя шпиона — то за куст спрячется, то за дерево, да вдруг так резко присел якобы завязать шнурки, что бабуля, шедшая следом, едва не перелетела через него, не успев затормозить. Уман даже волосы в хвост стянул, чтоб не мешали. Он предпочитал ходить с распущенными, чтобы не дай бог не подражать Кунину, и давно забил на многочисленные жалобы преподавателей насчет внешнего вида. Было уже прохладно, но недоделанный Бонд все равно вспотел от усердия. Лёха же тем временем вошел в подъезд, куда Шура решил не соваться и присел за кустами у лавочек, выжидая.Лёша позвонил в звонок.— Лёха, если это ты, заходи, открыто! — раздался из квартиры голос. Парень вошел и захлопнул за собой дверь.— А если бы это был не я? Сколько раз говорил, закрывайся...— Да чего ты как мамка нудишь? Я уже выходить собираюсь.Лёша нашел сестру в их общей комнате — всей семьей они жили в двушке, достаточно просторной, но все равно тесноватой для четырёх человек. Что уж говорить о ребятах-подростках, вынужденных делить единые квадратные метры. Хорошо ещё, что с сестрой они легко находили общий язык и увлечения их были схожи. Так что ни она против его барабанной установки, ни он против её разложенных повсюду фотографических и художественных примочек, и лыж, стоящих в углу, не имели ничего против. Комнату когда-то давно условно поделили пополам, но вскоре все слилось воедино, объединённое самым крепким и нерушимым, что в этой комнате было — полнейшим хаосом и бардаком. Обоев же давно не было видно под слоем многочисленных плакатов, фотографий и рисунков.Алёна сидела прямо на полу, старательно укладывая кассеты с пленками в кофр и до блеска натирая и без того сияющий объектив фотоаппарата. Лишь мельком подняв глаза на брата, она аккуратно надела на объектив крышку. — Все пленки собрала, что были, — под словом ?все? имелись ввиду имеющиеся три плёнки в тридцать шесть кадров каждая — невиданный арсенал, подарок родителей. — Придется перезаряжать прямо в поле, но, надеюсь, должно хватить, — девчонка осмотрелась вокруг, примечая, не забыла ли чего, и вдруг подскочила, не хуже Сани на паре, запрыгнула на кровать и сняла со стены висевший на ней плакат. Конечно же, это были ?Наутилусы? — любимая Алёнина группа, первая из тех, кого начала слушать. Лёха прекрасно знал это, и потому ничуть не удивился сияющей физиономии сестры, когда всё рассказал ей вчера. — Всё, пошли уже скорей! — закинув все вещи в рюкзак, поторопила она, практически выталкивая Лешу из дверей. Парень усмехнулся:— Ничего не забыла? Точно?— Не, нормально все! Идём, а то опоздаем! — она уже выходила в подъезд.— ...Да-да, и ни дай бог начнут концерт без тебя! — поддразнил сестру Лёша, тоже, впрочем, повеселевший от предвкушения. — Вот, держи, это тебе, кстати, — вспомнил он и достал из кармана заветный пропуск. Сестра взяла его, будто тот был хрустальный, смотря во все глаза.— Знаешь, я этого твоего друга просто на руках носить буду, если всё это правда! До сих пор не верится! ?Наутилусы?! Реальные, а не на кассетах! Бутусов!.. — говорила Алена. ?Ну вот, ещё одна Дэна на руках будет носить...?, — уже больше со смехом подумал Лёша. Они вышли из дома и отправились к универу, так, что подзасидевшийся Уман не сразу сообразил, что его ?объект? вновь в зоне видимости. Поторапливаясь, он с шумом выбрался из кустов и пошел следом за братом и сестрой.— И давно ты на барабанах играешь? — продолжил прерванный разговор Саша. Он знал всех музыкантов универа, поэтому был немало удивлён такому ?пополнению?.— Года три. Начал ещё дома, я же из Москвы. Но не афишировал просто...— Из Москвы? Так а чего сюда приехал? — Ну, во-первых, город красивый, — съехидничал Денис, хотя успел всей душой полюбить Петербург за эти два года, — во-вторых, рок-клуб, конечно! Москва Москвой, но питерский рок... тебе ли это объяснять? — он предпочёл не рассказывать о том, что вдрызг разругался с родителями тогда, и что какое-то время идти было просто некуда. Не настолько он хорошо еще знал парней, чтобы полностью выворачивать душу, да и настроение было не то.— Ну у вас-то группа полная, я видел ваши выступления — Лёха здорово играет, — безо всякой зависти заметил парень.— Это да... Но ты всё равно приходи, я скажу, когда репетиция будет. Так, за разговорами, они дошли до общаги. Лёвчик же, тащившийся за ними всю дорогу, успел услышать важную для себя вещь прежде, чем его заметили — этот новый друган васильевской шайки тоже оказался музыкантом. А заметил Бортника всё тот же Денис, который за последние дни сталкивался с ним слишком уж часто. На входе в общежитие кто-то с его факультета окликнул Маринкина, тот обернулся и практически в дверях столкнулся с Егором, изо всех сил притворявшимся, что это вовсе не он. — Ты чего здесь забыл? Ты же не с нашего корпуса...— Что, зайти нельзя? Не у себя дома, отошёл давай! — Лева толкнул Дэна в плечо и с уверенным и гордым видом направился в туалет — единственное место, куда мог здесь пойти, потому что действительно жил в другом корпусе. Денис лишь плечами пожал да рассказал всё Саше, когда они уже поднимались к ним на второй этаж. Тот призадумался:— Не следят же они за нами, в самом деле...Хорошо, что у Дэна был ключ — иначе бы пришлось вышибать дверь. Димас, развалившись в кровати, естественно, спал. Предоставив Саше будить приятеля, Денис залез в шкаф, переодел футболку и достал из ящика стола маркер и аккуратно свернутый в трубку плакат — свеженький, только напечатанный. Сашка едва заметно хмыкнул — фанат. Сам он уважал ?Наутов?, конечно же, слушал и любил песни, но не до степени совсем уж высочайшей. — Вставай, Димон, ты концерт проспал, ночь на дворе!!! Мы уже вернулись, Бутусов тебя не дождался и уехал! — вдруг заорал он, толкая Кунина, так, что рассмеялся теперь уже Денис. Дима, которого по-прежнему мучили кошмары, выпучил страшные глаза и резко сел. Очень хотелось, чтобы под рукой в этот момент был фотоаппарат — получился бы шедевр. — Как? Что?.. Вы!.. Я вас!.. Придурки!.. — Саша со смеху сел на кровать Дениса и оба стали дожидаться, когда Кунин приведет себя в порядок.Пока Гребенщиков рвал и метал в деканате, отец Николай думал, как можно образумить своих друзей, которые совсем уже катились вниз по наклонной... Ничего в голову не приходило, и, вздыхая, Ростовский принялся на всякий случай решать уравнения. В аудиторию зашёл ещё один парень из группы, вечно скромный и незаметный Руслан, почти ни с кем не общавшийся.— О, хоть кто-то, — хмыкнул отец Николай, на секунду оторвавшийся от тетради.— А Борис Борисыча ещё нет? — Руслан сел через две парты от Коли и стал выкладывать вещи из сумки. — Где все?— Это мне и самому интересно. А Борисыч... Сейчас придёт. — Может, если никого нет, он домой уедет и нас отпустит?— Надейся.Через несколько минут вернулся Гребень. — Имейте в виду, молодые люди: вы можете сколько угодно не приходить на мои занятия, но я в любом случае буду их проводить, даже если будет только один человек.— И этим человеком будете Вы? — в кои-то веки съязвил Руслан.— И этим человеком буду... Так, не делайте из меня идиота! У вас могут быть серьёзные проблемы на экзамене!Руслан вздохнул и уткнулся в конспекты. И на кой только пришел? Предлагали же ребята свалить вместе с ними. Такими темпами недолго и зубрилой, как Ростовский, стать. Хотя заняться помимо учебы всё равно было особо нечем, а тут какая-никакая, а польза.— Ну что, раз у нас сегодня такая чудесная посещаемость, первым к доске пойдё-ёт, — спустя некоторое время вновь заговорил Гребенщиков, издеваясь. — Давайте наверное по списку. Гаджиев! Руслан вышел и начал решать. Учился он неплохо, может быть оттого, что не имел ?приятелей целый мешок? и ни с кем не дружил особо, что его вполне устраивало. Он перевёлся в университет только в этом году, поэтому никого еще толком не знал, да и его не знали. Настроенный, как никогда, скептически, БГ чуть ли не носом потыкал в не столь существенные ошибки и отпустил, вызвав Ростовского. Руслан со вздохом посмотрел на часы — прошло только сорок минут.— Вы вчера долго с Росем ещё гудели? — поинтересовался Саша, глядя на помятый вид Кукина, который с трудом устранялся.— Ну так... Не очень.— Бросал бы ты это дело... Кстати, а где Виталик?— Да у бабы у какой-то, познакомился же вчера, — Димас пытался найти в шкафу рубашку поприличнее, но все были мятые. — Дэн, а у нас есть утюг?— Есть. Только ты его чуть не спалил неделю назад. Так что он не работает.— Я спалил?! — Димка искренне удивился, не помнил же всего, что по пьяни натворил. — Ладно... И что делать? Это же не универ, — в который ничто не мешало Кукину прийти в непотребном виде.— Что-что: побегай по соседям. И в срочном порядке! — сам Дэн пока проверял, всё ли собрал.В конце концов Димка окончательно привёл себя в божеский вид, и ребята вышли. По дороге Сашка поинтересовался:— Слушай, Дим, а ты не в курсе: из вашего корпуса Бортник с кем-нибудь знается? — Откуда мне знать? Я за ним не слежу.— А вот у меня складывается такое впечатление, что он за нами — да...— Шутишь что ли? Думаешь, они настолько с ума сбрендили? — Дима не принял всерьёз опасений Саши. Тот не стал ничего доказывать — доказательства вскоре пришли сами. В прямом смысле слова. Заприметив кого-то вдали, Саша замахал рукой, ему махнули в ответ — это Лёша вернулся с сестрой. — Быстро ты, молодцом. Привет, Лёнька! Как жизнь? — он протянул руку девочке, та вскоре обменялась рукопожатиями со всеми — парней она знала давно, и, хотя была младше всех на пару-тройку лет, благодаря Лёхе и такому же увлечению музыкой, частенько бывала в их компании. Она сразу поняла, о ком рассказывал Лёша — кудрявый парень с рюкзаком через плечо и улыбающийся больше всех, пожал руку и представился:— Денис.— Лёня. Это тебе я должна огромное спасибо за исполнение своей мечты? — Да мне самому дико повезло, я уж не верил, что получится! Это ж ?Наутилусы?, билеты разобрали влёт, да и цены сама знаешь, какие!..— Вот именно! Мне Лёха когда сказал вчера, думала, издевается опять, знает же, что я их больше всех наших люблю...Почувствовав ?родственную душу? двое разговорились о концертах, группах и музыке. Между тем Лёха рассказывал то, от чего посерьезнел даже Димас.— ...Идём мы, значит, болтаем, и остановились на переходе. А Лёнька и говорит: ?Смотри, вон тот тип за нами от самого дома тащится?. Я оборачиваюсь, и вижу знаете, кого? Умана собственной персоной! Встал такой, и типа не в теме вообще, по сторонам пялится, башкой крутит. — Что я тебе говорил? Не просто так всё это... — Сашка достал сигарету и закурил. — Не, ну ты конечно лошара, Лёха, — засмеялся Димас, хлопнув Мещерякова по плечу. — Сеструха у тебя, и то заметила!— Да ну тебя, я просто...— Просто он по сторонам не привык глядеть, вечно под ноги пялится, — закончила за брата Алёна, подойдя ко всем. Леша сердито зыркнул на неё. — Ну что, мы ещё кого-то ждём? В принципе, можно уже идти, чем раньше, тем лучше, — подошел и Дэн. Парни с удивлением заметили, как одинаково сверкали глаза у этих двоих. Любимая группа, что тут еще сказать! — Вадим придёт с минуты на минуту, Рось вот где-то шляется. Вот где он шляется? — спросил Саша у Димаса.— Я что, каждую его бабу знаю?— Каждую свою бабу не знаю даже я, — раздался знакомый голос за их спинами. Все резко обернулись — Виталик и Вадим появились как никогда эффектно. Рось выглядел так, будто не бухал вчера всю ночь, а только что приехал с курорта — от него даже веяло каким-то одеколоном.— Здоров, дядь Виталя, — Алёнка привыкла так его называть, за что парни над Росем то и дело посмеивались. — Ну что, выходим тогда? — затушил сигарету Васильев.— Стойте. А Коля? Он что, не с нами всё-таки? — спросил Вадим.— Ты же сам всё видел и слышал. Для нашего академика важнее общение с Борисычем, чем концерт Бутусова, — со вздохом ответил Саня, до последнего надеявшийся, что сможет уговорить друга. — Пошли. Дэн, мы куда? В рок-клуб? Или просто в клуб какой?Денис рассмеялся и хлопнул его по плечу:— Э-э-э, нет, ребята, я ведь обещал вас еще сильней удивить! — он сунул руку в карман и продемонстрировал другую карточку, заламинированную в пластик. Все столпились вокруг, и каждый прочитал: ?Служебный пропуск. БКЗ ?Октябрьский?, Санкт-Петербург?. — Шутишь?! — первым отошел от шока Димка. — Новый альбом, какие шутки! Вперед, нас ждут великие дела на великой сцене с великими людьми! — помпезно заявил Денис, указующим жестом Петра Первого подняв руку с зажатым в ней пропуском, и первым направился к метро.— В смысле дела на сцене? Мы ещё делать что-то будем? — пошёл за Дэном Димас и вся компания.— Кто знает. Может, организаторам помощь какая будет нужна, а нас вон как много.— Кстати, да, Денис. Точно всех пустят? Компания собралась ого-го... — решил уточнить Сашка более для проформы: разуверяться он ни в чём не собирался.— Да пустят, конечно, куда денутся. Пропуска есть, значит, пустят. Не переживайте.Коля быстро всё решил, но препод от него не отстал.— Доведите до сведения своих друзей-музыкантов, что если они продолжат в том же духе, я лично прикрою их лавочку. Будут ходить ко мне на дополнительные.— Хорошо, Борис Борисович, я Вас понял. Это всё?— Нет, Николай, не всё. Рекомендую Вам задуматься: либо университет, либо музыка. Иначе далеко не уедете. А студент Вы способный. Засим я вас отпускаю, мне нужно уехать. Домашнее задание сообщу на лекции, — Борисыч собрал свои бумажки и вышел из аудитории.— М-да... — отец Николай задумался. Он, конечно, был прилежным студентом, но бросить музыку для него было невозможно, и он старался найти баланс, что в основном получалось.— Ну, мы, во всяком случае, не прогуляли, — Руслан тоже собирался и уже почти ушёл, но Коля его остановил:— Слушай, а может, сходим куда-нибудь? — всё-таки друзья сейчас на концерте, а ему придётся сидеть дома — скучно. Да и с Русланом неплохо бы познакомиться получше, всё-таки староста должен знать всех как следует.— Ну, можно, конечно... А куда, например?Пока ребята решали, куда, из деканата уже обзванивали родителей тех, кому могли дозвониться. Дозвонились до Мещеряковых и сообщили о многочисленных прогулах и опозданиях сына. Алёшке несдобровать, когда он вернётся домой после концерта, но, стоя с друзьями и решая дела насущные, он ещё ничего не подозревал и радовался жизни.Мещеряковы-старшие вообще были сегодня, мягко говоря, не в лучшем расположении духа — привыкшие к звонкам из универа, они не ожидали таких же претензий из школы и не поверили даже, что младшая дочь может прогуливать. Брата с сестрой обеих ждала та еще взбучка. Кунины в который раз не отвечали — Димас еще в прошлом году произвел грандиозную операцию по уговариванию родителей сменить номера, якобы для защиты от телефонных мошенников. И это, к немалому изумлению самого Димы, до сих пор работало. Отец Васильева обещал, как обычно, ?серьёзно с ним поговорить?, но ни один такой разговор еще ни разу не свелся к делу. А о родителях Дениса нечего было и говорить — они, подозревал парень, и не знали, где он учится. Оставить в деканате левые номера не составляло труда.Пока компания добиралась до зала, горе-следопыты пересеклись.— Ну что, что-нибудь узнал? — Шура наконец снял ненавистную резинку с волос.— Не-а. Пусто. А у тебя?— И у меня. Только спалили, кажется. Так что дальше за ними не пойдём.— Тоже верно. А у меня появилась ещё идея...— Что-то проваливаются наши идеи... — Шура присел на заборчик, закуривая сигарету.— Ничего, проигран бой, но не проиграна война! Напишем анонимно в факультетской стенгазете, что их концерт с треском провалился, и повесим на видном месте.— Правильно, Лёвчик: зачем ходить на мероприятие, когда всё можно придумать. — Надо было на журналистский поступать...Пойти решено было в парк — как раз успеть поймать последние теплые дни осени. ?Любимое Сашкино время... То-то он песен понаписал...?, — вдруг подумал отец Николай, присаживаясь на лавочку. Руслан оказался не таким уж и замкнутым, как казался на первый взгляд — расспрашивал Колю о музыке, об их группе, сам рассказывал о старом своем университете. — Куришь? — достал он сигарету.— Нет, — мотнул головой Ростовский. — Давай.Смерив старосту странным взглядом, Руслан протянул пачку и спички. Он не знал, в насколько редких случаях курил отец Николай. Ростовский не то, чтобы жалел о концерте, он думал больше над словами Борисыча. Музыка, учёба... Ведь совмещал же всегда! Парни бы просто посмеялись над словами препода, а он грузится... Заметил состояние Коли и Руслан.— Может, это, конечно, и не моё дело, но, знаешь, Борисыч всех склоняет к своему матанализу, будь он неладен. Тебе ли не знать этого. Если ты действительно любишь то, что делаешь, какая разница, кто чего говорит? Извини, может, правда, лезу, куда не просят...— Да нет, брось, ты, пожалуй, здесь прав, — помолчав некоторое время, ответил Николай. После этих слов стало хоть немного, но полегче. Наверное, парни сказали бы тоже самое. Дурак он. Подумаешь, Борисыч! Он поди и нот не знает, совсем утонул в своих формулах да расчетах!А Коля возьмёт и не придёт на следующую пару к Гребенщикову! Так сделала вся группа, и никто же не умер.— Слушай, а чего вы не поступили в музыкальный? Или в театральный куда-нибудь... — развеял раздумья отца Николая вопросом Руслан.— А зачем? — вполне резонно ответил вопросом же Ростовский.— Ты серьёзно?— Ну да. Музыку мы и так играть умеем...— А зачем вам тогда универ?— Ну как... Ну... — Коля и сам он знал, зачем. Учился с усердием он сам, родители особо не заставляли, так что до него понемногу стала доходить абсурдность ситуации.— Взять бы да всё к чёрту и бросить! — озвучил он свои размышления. — Да жалко.С Русланом Коля пробродил до вечера — общаться оказалось вполне легко и интересно. Распрощавшись у метро, парни разошлись — Руслан к себе в общагу (он, оказалось, приехал из Нижнего Новгорода), Коля же спустился в подземку, чтобы доехать до дому. Родители сразу что-то заподозрили, хотя и не стали задавать вопросов, но слишком уж загруженным вернулся Коля, слишком коротко и нехотя отвечал на обычные расспросы о прошедшем дне. Быстро поужинав, парень ушёл к себе в комнату, врубил музыку на магнитофоне и лёг на кровать, прикрыв глаза. Руслан, сам того не подозревая, подкинул ему очень серьёзную пищу для размышлений...Около часа спустя ребята стояли у центрального входа в огромный концертный зал, на дверях которого висела Наутилусовская афиша. — Через главный пойдем? — озирался по сторонам Лёша.— Главный закрыт, балда, до концерта еще полдня! — рассудила Алёна.— Да, нам туда, — Дэн указал на служебку и повёл друзей ко входу. — Подождите здесь, я сейчас, — он скрылся за тяжелыми скрипнувшими дверями. Рядом уже стояли несколько машин.— Интересно, приехали уже или нет? — Саня чувствовал все нарастающее радостное возбуждение.— Рановато поди ещё, — Вадим тоже улыбался, как и все остальные.Вскоре из-за дверей показалась лохматая голова Дэна:— Готовьте пропуска, граждане входящие! Идёмте, всё в порядке.Вслед за Денисом миновав несколько коридоров, они остановились у очередных дверей, где их ждал парень, быть может, на несколько лет лишь старше.— Ого, вот это банда! — весело присвистнул он, приветствуя парней и Лёньку, которая со своей короткой стрижкой тоже вполне могла сойти за парня. — И это называется ?пару человек с собой возьму?? — взглянул он на Дэна. Парни заметно напряглись: ?А если всё-таки не прокатит??. Даже думать об этом уже не хотелось.— Просто за эти пару дней среди моих друзей появилась ещё пара-тройка человек, — с самым невинным видом ответствовал Денис. Друг его, которого звали Сергей, лишь рукой махнул:— Ла-адно, не выгонять же вас теперь! Пропуска у всех есть? Держите при себе на всякий случай. Пошли за мной, — вздох облегчения был практически слышен. Сергей отворил большим ключом заветные двери, за которыми начинался служебный коридор — по одной его стороне были входы в гримерные, с другой же — всего одна дверь с говорящей за себя табличкой: ?Выход на сцену?. У неё они и остановились.— А что, музыканты не приехали еще? — спросил теперь уже Лёша.— Пока нет, должны минут через сорок, им ещё инструменты настраивать. Что ж, пока никого нет, я сделаю то, чего делать не должен, — хитро улыбнувшись, Сергей толкнул створку двери. — Можете пойти глянуть, только не трогайте ничего. — А снимать можно? — Алёнка уже достала камеру из кофра.— Валяй. Саша первым шагнул на сцену и встал, затаив дыхание. Огромный зал был пуст и неподвижен, был, будто огромная пропасть, которая, тем не менее, вовсе не страшила. На сцене же уже стояли некоторые инструменты — барабанная установка, клавиши, усилители, колонки. Гитары, само собой, привезут сами ?Науты?. Дэн с Лёхой тут же окружили великолепные барабаны — о таких только и мечтать можно! Рось и Дима оглядывали сцену, Алёнка, похоже, примеряла варианты для дальнейшей съемки. А Сашка всё стоял, зачарованный масштабом огромного зала, и вдруг ясно представил, как сам выходит на эту сцену, только уже не зрителем, а с группой.— Когда-нибудь, парни, мы обязательно сыграем здесь, — негромко проговорил он с небывалой уверенностью, но не знал, слышал ли кто-то его слова.Саша больше разговаривал сам с собой: ребята продолжали изучать сцену и инструменты.Рось остановился напротив клавиш и, взявшись за подбородок, рассматривал их как произведение новейшего искусства. Оценив их со всевозможных ракурсов с помощью наклонов головы, Виталик изрёк:— Эх, щас бы ?Мурку? сбацать... — Какая ?Мурка?? Сейчас сам Бутусов приедет!— Ну и что? — Росю ничто не мешало дурачиться, и он сел за синтезатор, занеся над клавиатурой руки.— Ты что творишь, идиот?! Сказали не трогать! — Димка предпринял попытку стащить друга со стула, но в итоге стул упал и с треском сломался.— Возмещать ущерб будешь ты! — Димас отошёл подальше от места преступления, пока его не увидели, а Рось в состоянии совершенного спокойствия стал собирать стул и даже поставил его, хоть и сломанный, ?как будто так и былó?.Неудачи на этом не закончились. Неловкий Алёша ?я-только-кончиком-пальца-потрогаю? с грохотом свалил на пол неплотно прикрученную тарелку ударной установки. На звон обернулись все.В зал кто-то заглянул.